Ночные шорохи - стр. 39
– Спасибо, не буду, – кивнул Ричардсон, не снимая руки с плеча Слоан и едва ли не силой подталкивая ее к столу.
Слоан понимала, что у него есть все основания сердиться, но ведь он вроде уже успел немного успокоиться и даже пошутил насчет мужчин, увлекающихся кулинарией. Поскольку она все-таки не выдала его, то, естественно, предположила, что он больше не злится. Однако Пол, делано улыбаясь, прошипел:
– Попробуй только язык распустить, и я мигом привлеку тебя за противодействие закону!
Неожиданный взрыв злости застал девушку врасплох, и Слоан непонимающе уставилась на него. Пол, по-прежнему скаля зубы в широкой улыбке, вручил ей тарелку и добавил:
– Усекла? Смотри у меня, заглохни и не возникай!
Слоан молча кивнула, отчетливо сознавая, что это далеко не пустая угроза. Пол принялся накладывать на тарелку еду из всех мисок подряд, но Слоан заметила, что он и не притронулся к пицце. Очевидно, даже преданность долгу и стране имела свои границы, которые заканчивались как раз там, где начиналась пицца с анчоусами.
– Я вовсе не собиралась ничего им говорить, – попыталась возразить Слоан спокойным, рассудительным тоном, к которому обычно прибегала в самых неприятных ситуациях. – Но мне кажется, я заслужила объяснение. И не позволю вам так просто скрыться.
– Значит, стоило подождать до завтра.
Слоан обмакнула отсыревшую тортилью[6] в соус и положила на тарелку, притворяясь, что веселится вовсю.
– Неужели? – фыркнула она. – И где бы я завтра вас нашла?
– Вы? Я сам бы вас нашел.
– С помощью бинокля? – съехидничала Слоан.
Похоже, неожиданный отпор позабавил его… впрочем, трудно сказать: этот человек – настоящий хамелеон.
– Поверьте, я понимаю ваши чувства.
– Эй, Слоан, где ты была? – вмешался подошедший Пит. Одной рукой он обнимал свою невесту, в другой была зажата банка с пивом. Рядом возник Джесс и улыбнулся невесте Пита, Мэри Бет, стройной застенчивой хорошенькой блондинке, которая выглядела столь же счастливой, как и ее жених, не произнося при этом ни слова.
– Солнышко, покажи им медальон, который я подарил тебе в память о последней неделе холостой жизни, – попросил Пит, как только Слоан представила их своему «другу» Полу Ричардсону. – Из чистого золота!
Пит, очевидно, крайне гордился подарком, и Мэри Бет послушно приподняла тяжелый золотой кулон-сердечко, висевший у нее на шее, чтобы все могли выразить подобающее восхищение.
– Прелестно, – пробормотала Слоан, пытаясь сосредоточиться на происходящем и боясь, что каким-то образом выдаст Ричардсона.
Агент внимательно изучал подарок, словно никогда не видел ничего подобного.