Ночные игры - стр. 32
А Бриар выступил, когда война была в самом разгаре. Когда республика была пьяна от побед. Когда казалось, что Алмазный Рай вот-вот падет, и весь мир, вся планета без исключений станет одним безграничным Парифатом.
Патриотическим угаром были охвачены все. От мала до велика, от сенаторов до гонителей вшей. Над титанами смеялись, их рисовали на карикатурах и сочиняли анекдоты. Изображали какими-то чурбанами, тупыми обезьянами с высоко задранными подбородками.
И когда Бриар объявил (вовсе не стесняясь в словах), что войну нужно прекратить, на него ополчился весь мир. Из любимца общественности он мгновенно превратился в ее заклятого врага. Сенаторы в тот день освистали волшебника. Случайные прохожие плевали ему вслед.
А потом стало известно о клятве, которую он дал Аэтернусу. Бриара заклеймили предателем и дезертиром. Отдали под трибунал. Три дня разбирательств – и он попал сюда. В корониевую камеру на вершине башни.
Из этой удобной ложи он и наблюдал финальную сцену. Своими глазами видел, как титаны штурмуют Парифаген и втаптывают его в пыль. Видел падение республики. Гибель бывших товарищей.
Всего за два года до этого Парифатская республика была величайшим государством в истории. И не потому, что у нее были несокрушимые легионы. Не потому, что у нее было доступное для всех волшебство. И не в том дело, что в зале сената стояли золотые статуи, а на городских площадях били винные фонтаны. Это все пустое, мишура.
Республика была великой благодаря ее обществу. Системе социальных взаимоотношений, которая вмещала весь мир. Позволяла гармонично сосуществовать десяткам разумных видов и сотням культур. Давала всем образование, безопасность и государственную поддержку.
У Парифатской республики были свои недостатки. Все еще сильнейшее социальное неравенство, расслоение общества на аристократию и плебс, а вдобавок еще и деление на одаренных и немогущих. Но могучая конгломерация не переставала развиваться.
В конце концов, Бриар еще застал время, когда на Парифате существовало самое настоящее рабство. Разумных индивидов покупали и продавали, как скот. Ему было всего девять лет, когда отец пришел домой ликующим и объявил сыновьям, что с сегодняшнего дня они полноправные граждане.
Подумать только, насколько изменилась бы его жизнь, запоздай упразднение рабства хотя бы на год. Дети невольников получали только начальное образование, которое заканчивалось в десять лет. Их не допускали в школы Искусства. Даже не пытались проверять на скрытые способности.
Никто бы никогда не узнал, какой редкий дар скрывается в чакрах маленького Бриара.