Ночной нарушитель (сборник) - стр. 17
Он свернул бизнес, передал его, как считал сам, в надежные руки, думал – выручит деньги, вернет после продажи потерянное, но «верный товарищ», заполучивший этот бизнес, стал кормить Удачливого Ли обещаниями, «завтраками» и «обедами»: «Давай вернемся к этому разговору завтра», «Давай созвонимся к обеду, к этому времени что-то прояснится и, вполне возможно, поступят деньги…» Вот так и катились день за днем – денег не было, были только одни обещания, да «завтраки».
Удачливый Ли решил взять на другом: ему всегда везло во всякой игре, в споре, в состязании, он словно бы был отмечен «верхними людьми», выделен из большого количества других разумных существ – везде Ли одерживал победы, даже в тех играх, в которые не играл вообще. Например, в гольф.
Он не знал, с какой стороны подступиться к клюшке, когда ее дали ему в руки. Беспомощно повертел клюшку в руках и… обыграл матерого соперника англичанина Переса Броуди, сотрудника одной из торговых лондонских фирм. Тот даже рот распахнул от изумления и долго не мог его закрыть. Потом предложил Удачливому Ли выпить с ним виски – за счет англичанина, естественно.
Броуди был очень прижимист, иногда настолько, что у него нельзя было выпросить даже салфетку, побывавшую в употреблении, а тут он от сильного нервного потрясения настолько потерял все ориентиры, что даже забыл не только собственную прижимистость, но и свое имя.
– Мне нравится Южная Корея, – хлопнув тройную порцию виски, заявил он, – а еще больше – такие люди, как ты, Удачливый Ли…
В Хабаровске Удачливый Ли продулся совершенно безобразно – в казино не выиграл ни одного доллара. Зато спустил все, что у него было. От обиды он даже хотел прыгнуть в Амур, но благоразумие взяло верх – в Амуре сейчас очень холодная вода, и от рокового прыжка Удачливый Ли отказался.
До боли, до слез, до крика захотелось в родной Сеул. Удачливому Ли казалось, что у него вот-вот остановится сердце – и обязательно остановится, если он не возьмет билет на самолет, – но он настолько продулся, что у него не было денег даже на билет. Значит, ни Хангана он не увидит, – Ли звал реку просто Хан, – ни гору Намсан, увенчанную большой телевизионной вышкой, украшенной вертящимися ресторанами, в которых Ли любил бывать, не сможет пройти по покоям бывшего королевского дворца Суун, где по стенам безмолвно перемещаются тени далеких предков, а на полках стоит древняя керамическая и фарфоровая посуда… К посуде этой даже прикасаться боязно – такое ощущение, что прикасаешься к вечности: самым старым из этих черепков было более трех тысяч лет.