Ночной молочник - стр. 39
Ирина постучала в дверь напротив.
– Да, пожалуйста! – услышала приветливый голос начальницы.
– Чего тебе? – голос начальницы резко изменился, как только в дверном проеме показалась Ира. – Сюда без приглашения нельзя!
Начальница сидела за красивым темно-коричневым столом, на котором стоял компьютер. За ее спиной на широком подоконнике стоял целый зимний сад – не меньше десятка вазонов с молодыми пальмами и плетущимися вверх по ниточкам, уходящим к карнизам, растениями.
– Нелли Игоревна, – Ирина собрала всю свою решительность и попыталась вложить ее просто в силу собственного голоса. – У меня к вам просьба…
– Ну? – начальница смотрела на молодую женщину с показательным пренебрежением. – Чего надо?
– Вы не могли бы поднять мне зарплату… Хотя бы… до семидесяти…
Глаза Нелли Игоревны наполнились гневом. Лицо покраснело. Она расстегнула верхнюю пуговичку своего бордового жакета, словно ей не хватало воздуха.
– Ты же и так почти четыреста долларов получаешь! И тебе мало?!
– Да, но ведь я за дорогу… – Ирина не договорила, по щеке поползла слеза.
– А кормежку свою тут ты считала? Да я на твое место!.. Мне за час найдут женщину, которая за меньшие деньги сюда приезжать будет! Поняла?!
Слезы уже бежали по обеим щекам Ирины. Она кивнула и вышла в коридор. Остановилась перед вешалкой. Медленно переобулась, взяла в руки свой изумрудный пуховый платок. Услышала, как на кухне звякнул телефон.
За ее спиной прошла на другую сторону коридора старушка-няня и тут же вернулась с коробкой конфет в руках.
– Вот возьми, – сказала Ирине, уже надевшей пальто. – От начальницы.
Ирина взяла коробку. Сумочку в другую руку. И вышла, даже не попрощавшись с Верой.
Ей так хотелось поплакать. Но не самой себе, а кому-то. Пусть это и некрасиво!
Снегопад на улице продолжался. Начинало темнеть. Ранние зимние сумерки подчеркивали сказочность и волшебность уличных фонарей, приглушенных летящим снегом.
– Погуляю по парку, – сказала сама себе Ирина, подходя к зебре перехода.
Всмотрелась в сигнал светофора, тоже размазанный падающим снегом. Подумала: «А вдруг Егор тоже там, в парке».
Пошла через дорогу, прислушиваясь к щемящей боли в коленях. Услышала, как кому-то рядом машина засигналила, и тут же ее с ног сбило и куда-то бросило. Она летела с открытыми глазами. Ей казалось, что летит она спиной к земле, а лицом к небу. И видит, как снежинки остаются позади ее полета. И вдруг удар. И небо, еще мгновение назад такое снежно-белое, темнеет. И только колени продолжают щемить. И мир вокруг уменьшается, сдувается или отдаляется, в рулон скатывается, в маленькие коробочки складывается, словно декорация для кукольного театра.