Ночная колдунья - стр. 29
– Но ведь вы объяснились ей!
– Я не сказал ей ни слова о любви! Когда она спросила, люблю ли я ее, я потерял дар речи от ужаса и преступно промолчал. Мое молчание было расценено, как будто я обезумел от страсти, тем более что все это время Варвара продолжала обнимать меня, а потом посыпались неистовые поцелуи. Я преступник и подлец, что позволил ей все это. Моя растерянность не искупает моей вины. Вместо того, чтобы тотчас же рассказать ей о нас, я струсил и промолчал. Да, я струсил! – закричал Гривин, закрывая лицо руками. – Я испугался потерять место, свой успех. И только когда мы оказались уже в кабинете Прозорова, я понял, что потерял главное – тебя, моя любовь, моя Марго! Я не достоин тебя! Мне нет прощения, гони меня прочь, как бродячего пса! Ты еще встретишь своего избранника!
– Нет! Я не могу и не хочу мириться со всем этим! Никому тебя не отдам! У Варьки и так есть в жизни все, что она пожелает! Не отдам ей свою любовь, не отдам тебя, мой ненаглядный, мой единственный, мой родной!
Они бросились друг другу в объятия и зарыдали от отчаяния и безысходности. Через некоторое время Дмитрий осторожно отстранился и спросил, заглядывая в лицо собеседнице:
– Ты ведь не собираешься открыть нашу тайну своей подруге?
– Но иначе она не отступится от тебя!
– Тогда ты погубишь и меня и себя! Прозоров не простит никого. Тебя обвинят в черной неблагодарности, а моя репутация будет испорчена так, что придется уехать куда глаза глядят.
– Но что же нам делать? – с ужасом пролепетала девушка.
– Нам остается только одно – по-прежнему любить друг друга… тайно. Этого никто у нас не отнимет. – Гривин снова привлек Марго к себе, но она оттолкнула его.
– Я не могу быть вашей тайной любовницей! Уж лучше смерть!
– Смерть! – Гривин вскочил, и глаза его сделались безумными. – Да, именно смерть! Вот что спасет меня от этого позора и твоего презрения! Пуля положит конец всем мучениям! – Он заметался по комнате, как будто пистолет был уже тут.
Несчастной Маргарите показалось, что рассудок его покинул. Она поймала его за руку и, прижав к своей груди, вскричала:
– Нет, я не позволю тебе уйти! И я не сделаю тебя несчастным. Пусть будет все, как ты хочешь. Я ничего никому не скажу, я буду по-прежнему тебя любить. Всегда, даже когда ты женишься на ней, – уже тихо и с усилием произнесла она.
Гривин перестал метаться по комнате, воротился на свое место, и они затихли оба, прижавшись друг к другу. Ему неистово хотелось в этот миг овладеть ее пленительным телом, и он был уверен, что сейчас у нее не будет сил отказать. Но все же Дмитрий был не совсем подлец, вдобавок теперь он получил ее душу, что представлялось более ценным.