Ночная дорога - стр. 47
Сын сидел за черным пультом, ощущая себя пилотом самолета-истребителя, кем на экране он и был.
– Привет, – сказала Джуд, входя в комнату. – Чем занимаешься?
– Пытаюсь пройти этот уровень.
Она опустилась рядом с ним на черный потертый ковер. Когда-то эту комнату отделывал профессионал, но потом, спустя годы, весь дизайн поменялся благодаря Заку. Дорогие обои шоколадного цвета спрятались под киноафишами. Книжные полки превратились в археологические витрины его детства: кладбище мультяшных героев, гора пластиковых динозавров, стопки кассет с видеоиграми, зачитанный до дыр «Капитан Подштанник»[5] и пять книг о Гарри Поттере.
Ей хотелось спросить: «Мы можем поговорить?», но, когда обращаешься к мальчишке-подростку (да и к любому мужчине), это все равно что предложить: «Позволь, я прогоню твой сплин».
– Давай угадаю, – сказал Зак. – Ты думаешь, я подсел на наркотики? Или распыляю граффити? Может, тебя волнует, что я девчонка, заключенная в мужское тело?
Джуд невольно улыбнулась.
– Как меня здесь неверно понимают.
– А ты всегда тревожишься из-за всякого дерьма. То есть, прости, из-за ерунды.
– Хочешь поговорить об Аманде? Или о том, что ты чувствуешь? Мне пару раз в жизни разбивали сердце. А Кит Коркоран из выпускного класса чуть меня не доконал.
Зак отложил пульт и посмотрел на мать.
– А как ты поняла, что полюбила папу?
Вопрос ее приятно удивил. Обычно подобную фразу из сына нельзя было вытянуть и клещами. Но, видимо, он растет или действительно переживает из-за Аманды.
Она могла бы многое рассказать, поделиться воспоминаниями. Если бы этот разговор состоялся с Мией, она бы так и сделала. Но сейчас перед ней сидел Зак. Ей не хотелось разрушить эту минуту, пустившись в длинные рассуждения.
– В первый раз как увидела, так и поняла. Знаю, звучит безумно, но это правда. Когда он сказал, что любит меня, я ему поверила, впервые поверила кому-то после смерти своего отца. До того как в моей жизни появились Майлс и вы, мои дети, меня все время тревожило, что я стану такой же, как моя мама. Наверное, твой отец дал мне понять, каково это, любить, а когда он впервые меня поцеловал, я расплакалась. Тогда я не поняла, почему, зато знаю теперь. Это была любовь, и она испугала меня до полусмерти. В ту секунду я поняла, что больше никогда не буду прежней. – Она улыбнулась сыну, который в кои-то веки ловил каждое ее слово. – Однажды ты встретишь ту самую девушку, Зак. Только ты уже будешь взрослый, как и она, и когда ты ее поцелуешь, ты сразу поймешь, что вы с ней пара.
– И она расплачется.
– Если тебе повезет, то расплачется.