Ночи Виллджамура - стр. 35

Бринд не поверил своим ушам:

–  Даже вам все известно. Да есть ли хоть что-нибудь святое в этих стенах?

–  Мне жаль, – сказала Эйр. – Фаир, с тобой все будет в порядке? – И она ласково положила руку ему на плечо – многие мужчины обзавидовались бы, глядя на это.

–  Достаточно сказать, – Фаир поерзал в кресле, – что дни моей военной службы кончены, Джамур Эйр.

–  Бабьи разговоры, – фыркнул Апий. И тут же добавил, обращаясь к Эйр: – Не сочтите за оскорбление.

–  Не сочла.

–  Оглянуться не успеем, как он уже будет бегать, – продолжал Апий. – Привяжем ему к ноге подходящую деревяшку, по-садим на коня и отправим на учения…

Бринд жестом велел капитану заткнуться.

Снаружи доносился какой-то шум.

Он подбежал к окну.

Проклятие!

Внизу, под моросящим дождем, разыгрывалась сцена.

Император Джамур Джохинн, пятясь, приближался к внешнему краю балкона, как будто был окружен загонщиками. В душе он, должно быть, ощущал себя в таком положении уже давно.

Несколько стражников нерешительно следовали за ним, явно не зная, что делать. Поторопись они, он может воспринять это как угрозу. Замешкайся, того гляди не успеют.

Бринд выскочил из комнаты, спеша на помощь.

– Разойдись! – кричал он, прокладывая себе путь через быстро растущую толпу.

С каменной платформы дворца весь город был как на ладони: шпили, мосты, крутые склоны холмов вдали и даже море, замыкавшее собою панораму. Лишь небольшой гранитный парапет отделял обзорную площадку от крутого обрыва. Слуги и дворцовые чиновники сбежались, чтобы стать свидетелями разворачивающейся драмы, пришли даже некоторые советники. Император стоял все там же, обратив лицо к небу, словно просто вышел помолиться. Хотя, быть может, он и молился – в такие моменты чужая душа тем более потемки. Бринд знал только одно: он должен удержать императора от ошибки, должен уговорить его вернуться в зал живым и невредимым. Когда наступят холода, Джохинн будет необходим своему народу как символ единства нации. Люди нуждались в нем, в его поддержке, как всегда во время кризиса, когда очень хочется услышать от кого-то, что все будет хорошо, хотя и сам знаешь, что ничего хорошего уже не предвидится.

Людям нужно, чтобы кто-то ясно и четко врал им.

–  Мой император, что вы делаете? – окликнул его Бринд, чувствуя, как ледяная морось хлещет его по щекам.

–  Так проще, – сказал Джохинн. – Как я уже говорил, все кончено.

Двигался он неуклюже, словно человек, который слишком много выпил. Переступив с ноги на ногу, он шагнул ближе к низкому парапету.

–  Я не подготовил торжественной речи, командующий, – проговорил он. – Мне нечего сказать в конце.