Ночи дождей и звезд - стр. 19
Еще Фионе очень хотелось снова повидать своих новых знакомых. Старик Андреас был таким внимательным и щедрым. Томас, университетский профессор, казался мудрым, замечательным человеком, а Дэвида она бы даже немного подтолкнула к разговору.
Ну а Эльза…
Фиону еще никогда так не восхищала чужая уверенность в собственных словах. Обручального кольца Эльза не носила, а ведь ей, пожалуй, не меньше двадцати восьми. Фионе было так любопытно, кому Эльза звонила в Германию.
Шейн все еще спал в кресле.
Как бы Фиона хотела, чтобы тот сегодня не лез в бутылку перед Андреасом и другими, да и вообще был с ними повежливее. Временами Шейн казался таким грубым и колючим. Все же он рос в сложных условиях, с детства обделен любовью.
Так было, пока он не встретил Фиону. Она одна знала Шейна, каков он на самом деле.
В комнате было очень жарко и душно.
Жаль, что они не остановились в домике получше. Тогда Шейн, возможно, не захотел бы уезжать так скоро.
Ночью, пока над заливом сияли звезды, Андреас закончил письмо. Он написал несколько вариантов и решил, что последний вышел лучше всех. К утру он был готов отправить своему сыну в Чикаго первое и единственное письмо за девять лет.
Когда взошло солнце, он сел на свой велосипед и отправился в центр.
Когда над Айя-Анной взошло солнце, в стильной квартире над сувенирной лавкой зазвенел телефон.
Томасу звонил его сын Билл.
– Папа, ты в порядке?
– Все отлично, сынок, даже очень. Спасибо, что позвонил. Номер тебе дала мама?
– Номер был на доске, пап. Просто мама сказала, что у тебя там всегда ночь в это время. Но Энди предложил мне все равно попробовать.
– Обязательно поблагодари Энди.
– Хорошо, пап. Мы увидели пожар по телевизору, и он достал атлас, чтобы показать, где ты сейчас примерно. Пожар, должно быть, страшный!
– Ну, все это печально, – ответил Томас.
– Ох и далеко же ты забрался, пап.
Томас страшно тосковал по своему мальчику. Это была настоящая боль. Но он должен был сохранять бодрость духа, иначе какой во всем этом смысл?
– Билл, как бы далеко я ни был, телефон всегда у меня под рукой. И вот я тебя слышу. Можешь вообразить, будто я в соседней комнате.
– Да, знаю, и ты всегда любил путешествовать, – согласился мальчик.
– Это правда. Однажды ты тоже полюбишь.
– Точно! Еще я позвонил бабушке, сказал ей, что ты в порядке; она передает, чтобы ты берег себя.
– Конечно, Билл, верь мне, я буду осторожен.
– Мне пора идти. Пока, пап.
Билл уже положил трубку, но за окном взошло солнце, возвещая прекрасный день. Сын позвонил. Томас почувствовал себя живым, впервые за долгое время ему казалось, что все хорошо.