Ночь - стр. 41
– Парень, объяснись! Ты же уважаемый гражданин. Деньги, доход. Библиотека. Я как-то пока не нашел времени к тебе заглянуть. Государственные дела. Но, может, и пришел бы за книгой. Такой, не слишком мудреной, чтобы голову не поломать.
– А что тут объяснять? Живу один. Должен уйти.
– К амазонкам пойдешь? Девку себе искать?
– Есть уже девушка, – так же покорно ответил я, не поднимая глаз.
– Ой, ну вот не начинай! – Дело в том, что мы уже однажды с Бургомистром на эту тему разговаривали. Он считает, что благопристойный бюргер должен жить с пышнотелой женой и плодиться здесь и сейчас. А любовь – это чувство, которое после кружки меда чувствуешь к пиханной пальцем колбасе. – Не начинай, слышишь? Я тебя нормальной женщине порекомендовал. На все готовой! И что ты с ней сделал?
– Как раз Кассандры касается вторая часть моего предложения. Я оставляю деньги. И оставлю библиотеку. Городу. Можете сделать ее бесплатной для всех.
– Ага, щас! – выкрикнул Бургомистр. – Уже одну бесплатную разграбили!
– Оставлю безвозмездно. Более того, еще и деньги вам даю. С одной просьбой. Пусть администраторшей библиотеки станет Кассандра. Ей работа нужна. Она неглупа, быстро изучит фонды.
Вид у Бургомистра был такой свирепый, будто он хотел плюнуть на пол, но понимал, что плевок все же придется отмывать (секретарша Магдалена к такой работе была точно не приспособлена из-за античного склада характера).
– Кассандра?! – Он крикнул еще громче: – Кассандра?!! Сообщаю, молодой человек, что женщина по имени Кассандра сегодня с продуктовым обозом вернулась в Народную диктатуру Кальварию. Скорее всего, чтобы снова стать там невольницей.
– Как вернулась? – Я плюхнулся на стул, стоящий около стола, хотя Бургомистр мне этого не предлагал. – Вы же подарили ей гражданство!
– Вольные граждане получают роскошь самостоятельно решать, что делать со своей жизнью. Пожертвовать свободой и стать рабами – их полное право.
Я вспомнил, как кипело, млело и утопало в роскоши ее тело, на которое я не имел права даже смотреть. Мне хотелось сказать ей, что она сделала ошибку, что она не разобралась. Что свобода – это не страшно, что воля – лучше рабства. И что стоит лишь немного оглядеться, и она сама это поймет. Да только в нашем мире нет телефонов, по которым можно созвониться и объяснить.
Молча сняв с кольца ключ от своего почтового ящика, я положил его на стол:
– Я уйду завтра после утреннего звона. Ключи от квартиры и библиотеки оставлю в почтовом ящике.
Бургомистр посверлил меня взглядом, наверное, надеясь, что образовавшиеся дырки ослабят мою волю и заставят изменить решение. Взял лист бумаги, быстро написал на нем что-то, приложил печать и информировал: