Ночь в твоих глазах - стр. 14
Я так устала барахтаться. Я хочу плыть по течению. Мне это нужно – хотя бы для того, чтобы набраться сил.
И течение не подвело: оно всё набирало ход.
Темный раздевался, не отрываясь от своего увлекательного дела.
Улетел в сторону камзол – а его хозяин проскользил ладонями и губами до моей груди.
«Ветер снова сбил эльфийскому стрелку прицел!» – сострила я на остатках ехидства и снова забыла напрочь обо всем, потому что губы… Руки! Потому что это, оказывается, просто безумно приятно, когда так трогают и так ласкают грудь.
Он приподнимает голову, смотрит на меня в упор, напряженно щурится – зрачки вдруг вытягиваются иглой – и тонкие лучи света, расчертившие пещеру-спальню, неожиданно складываются в новый узор. И скрещиваются на кровати. На нас: на мне – и на нем.
Так стыдно! Но так красиво…
Рубашка – прочь. И мой живот, ставший жертвой темной интервенции (о-о-о, какой жертвой!), сжался и напружинился – потому что горячие губы. И язык. И… и… И не трогай пупок!..
О, проклятье с тобой, делай что хочешь!
И в перекрестье лучей лунного света мне видны темноволосая макушка, кусочек острого уха и широкие плечи. Видны недолго: он делает с животом что-то такое, от чего я выгибаюсь в спине против воли, голова запрокидывается, а зажмуренные глаза – кажется, закатываются.
Что там и куда улетает из его одежды дальше, я не знаю и не смотрю: я вся в этих невероятных ощущениях и в попытках их принять и осознать.
Это так упоительно, что я слишком поздно понимаю, куда именно скользит по моему телу эта эльфийская сволочь.
«Нет! Не надо меня там целовать! Там не целуют! Не сметь!» – как бы говорят темному мои брыкающиеся ноги, и он с тихим щекотным смешком уступает.
Только для того, чтобы опуститься на меня сверху. Лицо к лицу, грудь к груди – ну и дальше, что там ниже…
И удивительное дело! Там, на полу, мы были разных размеров: он выше, я мельче. А здесь, в постели – исключительным образом совпали. И всё сошлось. И всё везде отлично прилегло.
И я осторожно, сама не веря до конца, что это делаю, кладу ладони на его плечи. Они странные, они не гладкие под руками, и я чувствую какие-то как будто мелкие шрамы и линии, но очень быстро отвлекаюсь. Потому что это неважно. А важно то, что его колено в этот момент разводит мои бедра. И он прижимается к моему животу и тому, что ниже – своим животом.
…и тем, что ниже.
Прикосновение гладкое, нежное, шелковое.
Его ладони – на моих бедрах, и мои ноги широко разведены и приподняты в коленях, а прикосновения уже не прикосновения, а легкие, быстрые толчки, задевающие какую-то невероятно чувствительную точку и отдающиеся внутри чем-то новым, голодным…