Ночь со зверем - стр. 9

Навстречу нам попался уборщик, еще пара мужчин-охранников — таких же расслабленных. Что тут творилось, что они такие самоуверенные? Они вообще тут оборотней видели?

— О, кого вы мне тут привели, — встретили нас на пропускном пункте в смежном отсеке невысокий толстяк. Может, мне прямо сейчас им тут всем хребты переломать к чертям? — "Очнушка"?

— Простите? — переспросил хрипло, тихо шизея от происходящего.

— А этот интеллигентный, — усмехнулся он.

Я подобрался, а сердце набрало обороты. Предположение, что эта база ляжет у меня быстро и без боя, едва не сорвало предохранители. Но я лишь медленно усмехнулся:

— Даже с высшим образованием.

Тип уважительно присвистнул:

— Проходите. Самая лучшая каюта за вами.

Этот отсек был не лучше внешне, но камера, в которую меня завели, действительно напомнила комнату в отеле. Пусть и дешевом, но все же. Дверь двойная: внутренняя — прутья, а внешняя — глухой металл. Мне сняли наручники — по инструкции — у стены.

— Сейчас принесут завтрак, потом на полигон.

— Полигон? — потер запястья, все так же глядя в стенку.

— Да, надо же в форме себя держать. А то сколько можно в клетке сидеть? С возвращением.

— Спасибо. — Рычащих нот в голосе скрыть не удалось, но люди не придали этому значения.

Я осмотрелся. Большая кровать с чистым новым бельем, небольшая ванная с душевой и зарешеченное окно. Отлично. Я направился к нему, но тут же вздохнул от разочарования — оно смотрело на лес с холма. Деревья — сплошные елки, значит, высоко стоим. Зато ночью ничто не помешает сориентироваться по звездам и запаху.

Сейчас же все больше мысли дергались в сторону девочки.

Ари…

Осмотрит он ее, сволочь, будет лапать… В груди задрожал рык, но никакой угрозы возвращения к беспамятству я не чувствовал.

Двери открылись не то чтобы неожиданно, но все же визита я не ждал.

— Ну и как ты устоял? — оскалился на меня человек в темной униформе. — Твоя самка неизвестно где, сам — за решеткой, а вокруг — одни идиоты. Тебе все инстинкты отбило?

Я медленно направился к прутьям, разглядывая мужика. Военный — сразу видно. Интеллект весь ушел в мышцы, а принципы вертятся на одном — «ты или тебя». Готов биться об заклад — в отставке, а значит — выслуживается тут, доказывая всему миру, что он еще чего-то стоит.

— А ты ожидал веселья? — сузил глаза, глядя на его рожу. Вот, значит, как — весь этот видимый бардак был деланным. А он провоцировал меня.

— Я таких, как ты, насквозь вижу… — вальяжно просунул он руки в прутья.

Один рывок — и эти руки останутся мне на память. — Эйден Хант, охотник, военный, специалист по слежке и огнестрелу… Или… был?