Ночь летающих гробов - стр. 8

– За тачку пусть платит сам, раз напросился, – заметил я сварливо.

– Ну, конечно! Я же говорю, что всё устроила, – и Тоска по-отечески (или, вернее, по-матерински) потрепала мне волосы.

И затараторила о чём-то, повторяя через слово: Фомич то, Фомич сё, а иногда даже употребляя такие словосочетания, как «большой талант» и «будущее золотое перо современной российской журналистики».

Меня явно задвигали на второй план.

Ладно. Хорошо. Очень хорошо. Главное – не подать виду. Сейчас мы посмотрим на это будущее «золотое перо» российской журналистики.

Фомич дожидался нас в условленном месте. Завидев нас, он расплылся в улыбке.

«Обычный хлыщ», – отметил я про себя. Впрочем, на таких красны девицы особенно падки. Подобные типусы только и умеют, что гримасничать, рассказывать о своей жизненной усталости. Вкрадчивым голосом. А этим дурам нравится…

– Ну, и где обещанная машина? – я сразу решил пойти в атаку, не здороваясь.

– А вы, стало быть, и есть всем известный Ку-ро-пят-т-т-кин?

Мою фамилию он произнёс подчёркнуто, с издёвкой. Я расслабился и продолжил:

– Бабульки принёс, акула пера?

– А как же, – ответил Фомич.

Театрально достал из внутреннего кармана куртки новенькую, будто выглаженную купюру. И протягивал её мне долго, сверху вниз.

Сверху вниз.

И вообще, весь наш короткий разговор Фомич взирал на меня сверху и для пущей важности даже дополнительно запрокидывал голову. Вот гад. Ещё хуже. Дурак.

Тоске же Фомич был явно симпатичен. Она смотрела на него с уважением. И тотальной тупорылости в нём не замечала – старшие ребята всегда кажутся девочкам умней и значительней, чем есть на самом деле.

– Антонина давала мне свои заметки. У нее бойкость пера, знаешь ли, присутствует… – Фомич по-быстрому перешёл на «ты». – Она так занимательно описывала ваши приключения. Такие интересные документы показывала. Редкие. Например, твою автобиографию. Кстати, ты сам её сочинял? В ней тридцать восемь ошибок.

Мне захотелось убить Тоску. А потом ещё раз убить.

Этот гад достал из пакета нашу красную папку. Хранилище всех наших отчётов.

Я подумал, что перед тем, как убить Тоску, её надо будет слегка помучить. Или даже не слегка.

– Не говоря уже об общей беспомощности, – Фомич двумя пальцами, как использованную салфетку, извлёк из папки листок с моей автобиографией.

– Меня зовут Феликс Куропяткин… – начал читать он.

Я помнил свою биографию наизусть.