Но кто же знал, что мир перевернется - стр. 18

Зазвонил в кармане мобильник, Олег посмотрел на экран. Номер был незнакомый, Олег нажал «отбой», но мобильник почти сразу ожил снова. Определился тот же номер, и кто-то с той стороны был очень настойчив. Олег решил ответить.

– Добрый вечер. Я Нестерову звоню, – устало проговорил какой-то мужик.

– Я самый, – отозвался Олег и прислушался. Фоном к их разговору были голоса, пиликанье гудков, шум машин – обычные звуки улицы.

– Капитан полиции Лосев беспокоит, – назвался собеседник. Олег поморщился: вот оно, началось. Авдеев, похоже, сменился, а у его коллеги возникли вопросы. Как бы не пришлось обратно тащиться, а это почти сорок километров, крюк неблизкий. И завтра на работу, между прочим, надо еще до дома добраться.

– Капитан, ведь все решили уже, – с досадой сказал Олег, – ну, что еще? Я все написал, свидетели подтверждают…

– Вы уже в курсе? Тогда прошу прощения, – донеслось из трубке.

– Не понял. – Олег перехватил мобильник поудобнее, – в смысле в курсе? В курсе чего? Вы Авдеева спросите, он меня допрашивал…

Лосев молча дышал в трубку, потом раздались нечеткие голоса, потом чей-то приглушенный крик. Потом раздался визг покрышек, и где-то очень близко крякнул спецсигнал. Олег вслушивался в эту мешанину звуков и ничего не понимал, а Лосев молчал, отчего сердце невольно сжималось.

– Ваша жена в реанимации. Состояние тяжелое.

Капитан снова отвлекся, чертыхнулся, потом стало очень тихо. Олег сжимал телефон в руке и смотрел на дорогу. По стеклу ползали «дворники», разгоняли дождевую воду, обогнавшая по левой полосе машина обдала «тойоту» фонтаном грязных брызг. Лариска в реанимации – рассудок отказывался связать два эти слова. Что могло произойти, что случилось? Жена в тяжелом состоянии, а где Митька? Может, его тесть с тещей забрали, или он остался дома? Сидит один, в темноте, и трясется от страха. Вместе с Хельмой трясутся, она барышня пугливая, шарахается от каждой тени.

– Лосев! – крикнул Олег в трубку, – товарищ капитан! Что случилось? Где она, в какой больнице, я приеду!

– В двадцать шестой, – прогудел Лосев, а ваш сын… Телефон запишите.

Олег съехал на обочину, заглушил двигатель, и полез в бардачок: там лежала ручка и куча ненужных бумаг – счета, чеки, квитанции и прочая муть. Принялся искать на ощупь ручку, и тут пальцы свело судорогой, они не слушались, и Олег ничего не мог с этим поделать. Зачем записывать телефон, когда можно сказать и так? Почему он должен что-то писать?

– Где Митька? – проговорил Олег, – где он? Лосев, ты меня слышишь?

Слышал, еще как слышал. Вздохнул негромко, и сказал: