Размер шрифта
-
+

Но кто мы и откуда. Ненаписанный роман - стр. 2

“Цитата не есть выписка. Цитата есть цикада. Неумолкаемость ей свойственна. Вцепившись в воздух, она его не отпускает”.

Осип Мандельштам

Известно, что жизнь и судьба человеческая решаются в споре между Богом и сатаной. (Иов). И в этом споре Бог вовсе не так активен, как дьявол, он больше доверяет человеку, он не кукловод. Может показаться, что Бог наивнее, а дьявол – больший психолог? Но это заблуждение.

Что же зависит от человека? Собственно, это и есть главный вопрос и философии, и искусства.


Я всегда думаю, почему я такой счастливый человек. Я ведь мог не родиться. Но они встретились, эти двое – с помощью третьего, моего дяди, писателя Виктора Дмитриева, которого я никогда не видел и который мог застрелиться до того, как их познакомил. Я мог погибнуть в войну. Ведь немецкая бомба, попавшая в наш балкон, могла разорваться, а не зарыться в землю. И я мог в тот момент быть не в эвакуации, а дома, на Фурманова. Разве это не счастье? И в эвакуации я мог умереть от диспепсии, если бы не было нужного лекарства взамен того, что вдруг сдуло с подоконника ташкентским ветерком. Но я не умер. Разве это не счастье? Впоследствии я мог стать негодяем, вором, стукачом. А почему нет? Но ведь не стал. Разве же это не счастье? Я мог не прочитать то, что я прочитал, не увидеть то, что увидел, не побывать там, где я побывал. Но прочитал, увидел, побывал. Могло не быть сына. Я мог не встретить мою жену Иру и нашу дочку Катю. Я мог не встретить тех, кого встречал и с кем дружил. Но я их встретил. Разве это не счастье?


Я насильно вырвал свою жизнь из какой-то иной, возможно предназначенной мне, судьбы. Может, это была ошибка?

Но я всегда радуюсь, что живу, и всегда мне по этому поводу как-то неловко.

Друг моей молодости, очень тогда близкий, Валя Тур смешно говорил про меня, что я знаю всё – и всё неточно. И был недалек от истины.

По частям – мне кажется – я могу понять всю свою жизнь, но в целом она мне никак не дается.

Видимо, я все-таки действительно что-то о себе не знаю.

“Невозможно же жить и работать с неутоленным желанием иметь ангельски чистую совесть”.

Федерико Феллини

А почему, собственно, я не должен гордиться собой? Кто мне это внушил? Кто заразил мою душу постоянной болью самоуничижения и неуверенности? Кто? Я сам. Слишком много гордыни, слишком много грехов, твержу я себе постоянно и тоскливо – и этим только умножаю их.


Образ моей жизни, моей судьбы, моей слабости и силы. Мальчик по имени Сашка – придуманный мной – мой вечный герой. В разных ипостасях. И в разных сочинениях. И разных возрастах.

Страница 2