Низвергая сильных и вознося смиренных. Kyrie Eleison - стр. 5
– Конечно, конечно. Он бы сделал всё, что ты пожелаешь. И в первую очередь вернул бы тебе Сполето.
– Да, Сполето. Но это были бы не все наши требования.
– Что бы ты запросила у него ещё?
– Ты же слышала, что в начале этого года от очередных родов скончалась жена Гуго, королева Хильда. Моим условием для его коронации в Риме стал бы брак с тобой, моя дорогая сестрица.
Теодора от неожиданности раскрыла рот, а её глаза расширились и вспыхнули необыкновенным огнём.
– Как? Со мной? Я стала бы королевой?
– И быть может, императрицей, сестра моя!
– Императрицей…. Я бы стала императрицей… я… – Никогда даже в самых смелых мечтах Теодора не возносилась так далеко, ей даже стало трудно дышать от такой внезапно открывшейся перспективы.
– Но всё это так и останется мечтой, пока на пути у нас Тоссиньяно. – Мароция нанесла контрольный удар.
Глаза Теодоры сверкнули ярче прежнего.
– Проклятье! Неужели нет никакого способа повлиять на него? Мать, наша матушка, ведь она может обрисовать папе такую возможность!
– Моя милая сестричка, неужели ты думаешь, что наша мудрая и хитрая матушка до сих пор не видит этого? Но всё разбивается о Тоссиньяно, который ведёт свою игру. Если бы он дал согласие на ваш брак с Гуго, его брат моментально лишился бы Сполето, а он сам превратился в ничего не значащую и ничего не решающую фигуру на Святом престоле.
– Он остался бы главой церкви!
– Амбиции папы простираются гораздо дальше, в область светских правителей. Поэтому он никогда не согласится на это. Другое дело, если бы на троне апостола был бы человек, занимающийся исключительно вопросами Веры.
– А ведь именно в этом и заключается миссия епископа Рима! – воскликнула Теодора.
– Да, если бы на троне сидел человек, избранный Римом и в соответствии с законами Церкви. Но ты ведь знаешь, что Тоссиньяно стал папой, переметнувшись из одного епископского кресла в другое, из Равенны в Рим.
– В последние годы это было не раз.
– И что, разве это хоть в какой-то степени служит ему оправданием? Разве человек, преступивший закон, может требовать снисхождения на том основании, что до него этим законом пренебрегали другие?
– Нисколько.
– А разве можно ожидать, что человек, преступно захвативший власть, будет следовать порядку и закону, а не преследовать цели исключительно корыстные и служащие единственно укреплению его узурпаторской власти?
– Нет, но что делать нам, чтобы получилось всё… о чём ты говорила?
Мароция притянула к себе сестру и прошептала ей на ухо:
– Тоссиньяно должен умереть.
Мароция внимательно взглянула сестре в глаза. Она увидела, что та уже мысленно была готова к её словам.