Нить Лекаря - стр. 6
– Не жалую роскошь, она балует и расслабляет – словно читая мои мысли, сказал профессор, – ведь человеку на самом деле не нужно много. Чрезмерное богатство только тешит самолюбие и вызывает зависть. Оно душу губит.
– Не все придерживаются вашей точки зрения, Фридрих Карлович. Скорее, наоборот, предпочитают показать свой статус через вещи.
– Статус чем-то схож с кастовостью, не находите Михаил Александрович?
– Да, пожалуй – немного подумав, ответил я.
– У человечества ещё достаточно заблуждений. Но об этом хватит, сначала обед, а разговоры потом. Не возражаете?
– Нисколько!
– Тогда, прошу…
Мы прошли в просторную столовую, где нас ждал накрытый стол. Признаться, я довольно проголодался, потому так бодро принял предложение.
– У вас прекрасный аппетит, молодой человек – улыбаясь, отметил доктор, видя, как я поглощаю еду. Сам же он ел не очень много.
– Так ведь вкусно!
– Полностью с вами соглашусь. В последнее время у меня появилось хобби. Кулинарю, так сказать, потихоньку. Но мои способности ни в какое сравнение не идут с талантом Глафиры Андреевны. Всё, что вы вкушаете, её золотых рук дело. Сейчас она отсутствует, уехала в город к детям. К вечеру, может, вернётся. Если вы не уедите, я вас обязательно с ней познакомлю. Удивительной душевности человек. После ухода Юли, моей жены, она с мужем взяла меня «на поруки» – Шульц рассмеялся, – Мы давно дружим семьями. Глафира Андреевна тоже врач на пенсии, хотя продолжает трудиться в одной из московских поликлиник. Она находит время меня навещать, помогает чем может. Особенно в научной деятельности её помощь мне просто неоценима.
– Я думал, вы уже отошли от дел.
– Не совсем, продолжаю заниматься исследованиями, передаю опыт. Чем же нам старикам ещё заниматься в таком райском месте! – и Фридрих Карлович лукаво взглянул на меня.
Я чуть не подавился. И уставился на него. Видимо, вид мой был смешной, и профессора это ещё больше позабавило.
– Извините, Михаил Александрович, но у вас всё написано на лице.
– Вы читаете по лицам?
Наш разговор уже проходил «под чай».
– Да, немного. Вот, пожалуйста. День был у вас тяжёлый, напряжённый. Не всегда вам удавалось держать свои эмоции под контролем. Отсюда возникли некоторые недоразумения, разрешать которые вы сегодня оказались не в состоянии. Не так ли?
– Да, – удивился я. Неожиданный поворот. Фридрих Карлович говорил так, словно мой день стоял у него перед глазами, и он разглядывал меня в нём точно пациента на операционном столе. Но дискомфорта я не ощущал, скорее каким-то внутренним чутьём ждал как больной соответствующей помощи.