Нисхождение короля - стр. 5
Однако это не сделало его черным драконом. Не сделало из него короля.
Представление наскучило Нику. В сущности, все умирают одинаково, а играть с болванчиками в театр пыток по нраву только конченому садисту. Поэтому последнему он просто свернул шею. Публика притихла в ожидании главного зрелища. Одного из лидеров заговора – единственного, пережившего Ночь трезубцев и костей.
Из старшего сына Брошина Адегельского – Виклоша – удалось выудить лишь крохи информации. Мужчина оказался крепким орешком – под стать жене, что на глазах серых мышей перерезала себе глотку от уха до уха, не оставив магам и шанса прочесть последние мысли мертвячки. Лезвие было щедро смазано белладонной, что спутывала сознание, делая его бесполезным для чтецов.
На сцену вернулся Богарт. Мужчина, слегка побледневший от усталости, вытащил из папочки очередной документ, и по знаку его руки на сцену вытащили Адегельского.
Виклоша было не узнать. Измученное лицо, испещренное сотней морщин, покрытых коростой, клочковатая борода, запавшие глаза, щурящиеся от яркого света… Семидесятилетний мужчина выглядел как стопятидесятилетний старик и едва двигался, подволакивая перебитую ногу. Кандалы на руках до крови сбили запястья, такие же удерживали ноги – за прошедшие месяцы бывший военный несколько раз пытался бежать, разбиваясь о скалы, обрывая крылья. Правда, в последнее время пленник поутих, запал пропал, и он примирился со своим положением.
Теперь же некогда мощный здоровяк, не уступавший размерами Артану, шел, скрючившись, ведомый стражей, которая буквально внесла его в наскоро очищенную от крови предыдущих казненных клетку. К сожалению, остался запах, и это сказалось на ослабленном отвратной пищей Лакраша желудке Виклоша – он пал на колени и выблевал весь скудный завтрак.
Почтенная публика потрясенно молчала, вспоминая, как этот некогда величавый мужчина гордо проезжал на великолепном гнедом коне по центральным улицам столицы во главе армии, как он красовался на балах и вечерах и буквально увел из-под носа Врана Грацбурского прелестную Вишку Грацбурийскую.
А вот его сын, Деян, морщился, с гадливостью глядя на отца. Для всей столицы Виклош был образцом для подражания, старая аристократия восторгалась первенцем Брошина и считала его достойным быть первым маршалом королевства. Его, а не этого выскочку Артана Гадельера. Красавчик Виклош. Военный до мозга костей. Так он относился и к сыновьям. Особенно усердствовал над Тьеном. Деян должен был продолжить род Адегельских, поэтому на него давление шло через брата. Каждый проступок оборачивался ударом по Тьену.