Нисхождение - стр. 7
Ректор, произнеся торжественную речь, пригласил новоиспечённых учащихся проследовать за ним в здание. Кормилица с нежностью обняла Лаверию, пожелала им с Николосом удачи в учёбе, подведя к ступеням детей, помахала рукой на прощание. Два маленьких творца, лишённые заботы и любви родителей, должны найти общий язык.
В просторной аудитории с дубовой кафедрой, амфитеатром возвышались скамьи для слушателей. Николас уверенно вёл Лаверию к самому высокому ряду. Дойдя до цели, заявил:
– Отсюда нам будет видно лучше всего. Мы с отцом рисовали фрески тут прошлым летом, ― указав на настенные изображения деятелей наук, мальчик учтиво пропустил Лаверию вперёд.
– Николас, а тебе не кажется, что нам будет плохо слышно? ― озадаченно спросила Лави.
– У тебя со слухом проблемы? ‒ наклонившись, произнёс заботливо так громко, что остальные дети разом обернулись, ― не стесняйся, я никому не расскажу.
– Нет у меня проблем со слухом, но вдруг магистр тихо говорить будет, ― притянув за борт пиджака, чтобы не привлекать внимание остальных, процедила сквозь зубы, раздосадованная тем, что новоиспечённый друг привлёк так много внимания.
– Сидим тут, ― плюхнувшись на лавку, деловито произнёс Ник, ― слушайся меня, я обещал твоей няне присматривать за тобой.
– Я могу и сама, это Леона думает, что я беззащитная. Знаешь, как я по деревьям лазаю.
– Не верю, бла-бла-бла, ― в голосе прозвучали нотки провокации.
– После занятий я тебе докажу, ― самолюбие Лави было задето.
Магистр в синей мантии вошёл в аудиторию. Окинул взглядом присутствующих, остановив взгляд на ругающихся учениках в самой высокой точке зала. Удивлённо нахмурил брови, поднявшись на кафедру.
– Вы находитесь в храме знаний! ― торжественно строго начал свою речь. ― Ваше почтение к магистрам и дисциплинам должно быть безоговорочно. Внимайте каждому слову, которое исходит из уст наставников, и тогда, через пять лет обучения, в момент, когда ваша сила проявится, вы сможете претендовать на должность парламентария.
– Враки это всё, ― прошептал Ник на ухо Лави, ― места в парламенте давно расписаны. Мой отец видел, как глава парламента обучал свою дочь вчера у фонтана.
– Молчи! ― возмутилась девочка, поняв для себя, что Нарэл ― отец Николаса, и дружба их с мальчиком продлится недолго. Стоит только Нику понять, что она и есть ― дочь главы парламента, он сразу отвернётся от неё.
Лави пыталась изо всех сил вникать в приветственную речь магистра, но мысли её блуждали в поисках ответов на вопросы, которые свалились неожиданно. Девочке вовсе не хотелось быть особенной среди учеников, только лишь потому, что её отец ‒ глава парламента. Она рассматривала фрески, других детей, крутила нарядные манжеты своего платья, перебирая перламутровые пуговицы. Магистр говорил и говорил, но делал это не так, как привычно было в их доме, и для неё подобные голосовые волны были чем-то чуждым и невозможным к восприятию. Лаверии стало страшно: она лишь отрывками улавливает беглые фразы мастера, как же она сможет запомнить всё то, чему захотят её научить. Уткнувшись подбородком в раскрытые ладони, пыталась делать вид, что слушает, но в голове одна мысль сменялась другой. Отец сказал, что магистры покажут город, интересно, когда прогулка? А ещё надо обязательно доказать Николасу, что она безупречно лазает по деревьям. А когда будут кормить и кто из присутствующих детей знает, что она ‒ дочь Лавия?