Нина. Книга 1. Проклятый дар - стр. 46
– Я буду стараться, – прошептала санитарка и покинула палату, не желая больше испытывать судьбу.
Время в лечебнице тянется вечность. Нина взрослела, с ней взрослели и Монстры. Их кошмары становились все более жестокими, более навязчивыми, более реальными. Состояние Нины оставалось неизменным. Ни лучше. Ни хуже. Но мало, кто пекся о прогрессе Нины. Когда у ребенка есть родители, у врачей есть стимул стараться, потому что родители рьяно защищают своих отпрысков. Они навещают чадо каждый день, требуют индивидуальных консультаций лечащих врачей, следят за процессом выздоровления, а в худшем случае грозятся подать иск на непрофессионализм медперсонала.
У Нины не было никого. Никто не пекся о состоянии ее здоровья. Для социальной службы было достаточно одного официального письма в месяц, а отчетность перед руководством была важнее, чем его содержание. Возможно, если бы Нину курировал более ответственный социальный работник, то все было бы иначе. Но Нине не повезло в очередной раз. Психически больная никому не нужна.
Порой уже знакомые симптомы свидетельствовали об обострении шизофрении. Это были припадки, во время которых Нина истошно вопила и убегала от невидимого Монстра. Поскольку галлюцинации временами проявлялись, аминазин или галоперидол – постоянный рецепт для Нины. Помимо них девочке скармливали целый набор из антидепрессантов и успокоительных. Побочные эффекты препаратов не заставили себя долго ждать. Вялая, апатичная Нина бесцельно бродила по коридорам. Разумеется, в таком состоянии ее уже не беспокоили окружающие, она спокойно гуляла на площадке или рисовала в игровой комнате вместе с другими детьми, что воспринималось врачами, как показатель верно выбранного пути лечения. Монстры же не упускали возможность воспользоваться ослабленным состоянием девочки и демонстрировали ей картины еще более ожесточенных и изощренных смертей. Монстры продолжали воспитывать девочку в своем духе. Они продолжали растить в ней самих себя.
Дания стала хранителем Нины, оберегая девочку от неприятностей. Следующие полтора года санитарка, сама того не подозревая, была цербером для девочки в больничных стенах. Она ни на секунду не упускала Нину из виду, ведомая страхом, что одержимая могла нанести вред другим. Не дай бог, она обратит свой гнев на какого-нибудь несмышленого задиру, ведь это снова приведет к ужасным последствиям. Где бы ни находилась Нина, что бы с ней ни случалось, Дания всегда была рядом. Когда на девочку нападал очередной ступор, Дания бережно переносила ее на койку. Когда Нина носилась по этажу в очередном припадке, Дания бегала за ней, ограждая девочку от твердых углов и стеклянных дверей. Ведь, боже упаси, если она снова ударится и получит травму. Когда очнется, гнев ее точно падет на Данию, ведь не уберегла, не досмотрела – думала санитарка.