Нил Сорский - стр. 19
Паломники, бывавшие в Царьграде, приносили на Русскую землю, не только его топографию, но самый дух византийской культуры. К «самой огнистой вершине Средневековья» – исихастской молитве, возводящей ум человека к непостижимым высотам Богоподобия и Богопознания, прикасались они на земле Царьграда. Спасский собор Андроникова монастыря, являя в своих каменных формах образ молитвы, пламенеющей к Богу, возведен в память об этих паломничествах.
Переступая порог храма, современники Нила Сорского попадали в мир образов Андрея Рублева. Фрески были сбиты в XVIII веке. На откосах алтарных окон уцелели лишь фрагменты орнаментов – крошечный осколок той росписи, которой перед смертью украсил собор великий иконописец. Но все мы видели звенигородский «Спас» и «Троицу» Андрея Рублева. Эти образы могли воплотиться в иконах только как откровение молитвенного созерцания. Внутренняя гармония и тишина искусства Рублева словно утоляли и успокаивали «бурю и натиск» Феофана Грека. Греческий иконописец возвещал близкий Страшный суд, Рублев – вечную реальность рая. Храмовые образы указывали человеку путь от мира земного через очищение от страстей и горение в молитве к состоянию обожения и Царству Небесному. Но не каждый мог ответить на этот призыв. Святой Григорий Нисский в своем «Толковании к написаниям псалмов» так говорил о смысле музыки: «Мне кажется, что философия, проявляющая себя в мелодии, есть более глубокая тайна, нежели об этом думает толпа»>50. То же самое можно сказать и об искусстве зримых образов. Нил Сорский понимал в совершенстве этот сакральный язык, он слышал музыку Небесных сфер и вечный зов, исходящий из архангельских труб. Безусловно, что встречи с великим искусством оставили глубокий след в его душе.
И еще одно важное дополнение к описанию средневековой Москвы мы должны сделать. В конце XIV – начале XV века в столице Московского княжества постепенно сосредоточиваются великие христианские святыни. Благодаря этому небольшой деревянный город, затерянный в лесах, приобретает совершенно иной статус. Весной 1401 года, после окончательного присоединения Суздальско-Нижегородского княжества, из Суздаля в Москву были торжественно перенесены реликвии Страстей Христовых. Жители города, священники и монахи встречали святыни у стен столицы