Никто не отнимет тебя - стр. 14
Лёха выудил из Дусиной сумочки паспорт, и взглянул на снимок. Он был не очень хорошего качества, как на всех фотографиях в документах, но черты её хорошенького личика он помнил чётко.
Зацепила она его, крепко зацепила. Не встречал еще Лёха за свои двадцать пять таких девчат. Были в его жизни они разные, скромницы, боевые, развязные. А вот, как Дуся, не было. Чтобы сразу наповал сразила, штырём в сердце. Нутро переворачивалось, когда вспоминал её шоколадные глаза. Серьезные, вдумчивые, строгие. Не избалованная вниманием девчонка, не строила из себя недотрогу, не жеманничала. Запала в душу.
Ромыч вернулся быстро, довольно потирая руки. Заглянул в салон, подмигнул Лёхе.
— Порядок там, у Данилыча какая-то дальняя родственница гостит, вроде племяшка. Девка, говорит, нелюбопытная, мешать не станет. Ну, чё, айда зализывать раны?
Его оптимизма Змей вовсе не разделял, неспешно выбрался в сгущающиеся сумрачные краски, и пристально посмотрел на створчатые окна. Нет у Данилыча никаких родственников, один он, детдомовским был. Чутье подсказывало, что-то тут не чисто, а этому чувству Лёха доверял безоговорочно. Как волк интуиции. Рука потянулась к «ТТ», спрятанному на сиденье, и пистолет перекочевал за пазуху.
— Лёх, ты чего? Убери пушку. Какие напряги? — нахмурился Роман, закинув на плечо лямку увесистой сумки с деньгами, и вытащил из машины мешок, набитый такими же денежными знаками под завязку. — на хуй кипиш поднимать? Данилыч свой чел, падлой буду!
— Будешь, конечно, будешь, Ромыч. — недобро ухмыльнулся раненый бандит, медленно шагая к крыльцу. — если щас окажется, что скурвился старый лис. Отродясь у него родни не водилось, откуда мокрощелка взялась?
Рома пожал плечами, озадаченно моргнул.
— Вот то-то же. — назидательно изрек Змей, первым шагнув в сенцы.
***
— Куда она девалась, если грабители, едрить, не взяли её в заложницы? Скажи мне, куда-а-а?! Ты понимаешь, что речь идет о моей дочери?!
На очередной вопрос, который Дубцов задавал уже несколько часов кряду, уставший, бывший с бодуна, капитан снова пожимал плечами. В кабинете было душно, в открытую форточку забивалась мошка, нещадно кусала лоб, вгрызалась в голову, и Артём, то и дело, снимая фуражку, яростно расчесывал места укусов. Иван Сергеевич расхаживал по тесному проходу между столом и дверью, бросая на хозяина местного участка ОВД злобные взгляды, и занимал своими внушительными габаритами всё свободное пространство.
Высокий, кряжистый, с широким разворотом плеч, полковник напоминал нерушимую твердыню. Рано поседевший, щеки изрезаны морщинами, а в умных голубых глазах сейчас плескалась тревога.