Никто не избегнет блаженства. Часть первая - стр. 13
Но не успела я договорить, как Принц Грозы вскрикнул, точно его внезапно обдало кипятком, и, что было силы, стукнул кулаком по металлическому парапету крыши. Гроздь искр вырвалась из-под его руки и растаяла где-то далеко внизу слабыми огоньками салюта.
– В чем дело? – возмутилась я, не понимая, какие именно мои слова могли так дурно на него подействовать.
Вместо ответа Этьен лишь глубоко вздохнул, плотно сжав губы, скривил мрачную мину и сердито тряхнул косматой головой. Он явно не спешил меня благодарить. Как будто я оказала ему медвежью услугу, а не продлила жизнь.
– В общем, Этьен, моя сказка сбылась, – подытожила я куда менее радостным тоном. – Когда твоя мать, Шаровая Молния, высоко в небе услышала знакомую музыкальную Тему, то она немедленно откликнулась на мой призыв и выпустила в мачту весь свой заряд! В результате между всеми этими проводами, в поле-ловушке возник ты. А может, это простое совпадение, и она тут и вовсе ни при чем…
– Но как?.. – снова повторил Этьен тихо, вяло и безжизненно. И, оборвав себя на слове, нервно вздохнул.
– Что как? – не поняла я.
– Как ты могла?! – разочарованно и с непонятной мне болью в глазах в третий раз повторил он. – Как ты посмела!
– Что?! – только и смогла выдохнуть я.
И это называется «спасибо»? За то, что я терпеливо и молча сносила все его душещипательные бредни о мифической Глории?! Или за то, что я отважилась рискнуть и приблизить его мечту на шаг к реальности?! И даже более чем…
Может, Этьен все еще не осознал, что у него теперь в запасе достаточно времени на поиски своей возлюбленной? Ведь я толком не объяснила…
Я стояла, тяжело дыша, чувствуя гнев, злость, обиду, растерянность, вину. В глазах Этьена не промелькнуло ни малейшей искорки благодарности мне или хотя бы сочувствия. Он застыл, точно зомби, с мрачным и неподвижным лицом, продолжая повторять полушепотом одну единственную фразу: «Как ты могла…», и глядеть при этом куда-то в сторону, точно меня и не существовало вовсе. И сколько я не теребила его за рукав, в эту минуту мне не удалось от Этьена ничего добиться.
Дождь перестал идти, небо резко начало светлеть, расчищаться, и гитарист сперва перевел взгляд кверху, на чистый голубой лоскут, затем глянул на меня с каким-то неприязненным скептицизмом, а после – опустил глаза на четырехлучевую звезду пряжки на поясе. Руки его напряглись, и, еще раз стрельнув в меня глазами, он решительно принялся разъединять клеммы – отключаться от питания.
«Все, – подумала я, – надоело! Наша дружба окончена».
Только я не буду отворачиваться! Принципиально. Каким бы мучительным твое развоплощение не было.