Никто не будет по ней скучать - стр. 15

Я бы не начала с начала. Я даже не помню начала. Некоторые говорят, что у них есть отчетливые воспоминания с самого раннего детства, яркие кусочки их жизней в возрасте двух, трех или пяти лет. У меня в памяти все размыто. Частично потому, что ничего никогда не менялось: трейлер, свалка, лес за ними. Отец, спящий в дерьмовом кресле перед старым телевизором с длинной двойной антенной. Кислый запах вчерашннего пролитого пива. День за неделей за годом одно и то же. Единственный способ различить воспоминания «до» и «после» это редкое присутствие моей матери на фоне. Я больше не помню ее лица, но есть ее силуэт. Рыжеватые волосы, которые начали тускнеть до каштанового. И ее голос, резкий и мрачный, как сигареты, которые она всегда курила – хотя я не помню, чтобы видела это сама. Может, она никогда не курила передо мной. Или, может, я просто забыла. Но я помню, как мой отец пробил дыру в стене трейлера в ночь, когда моя мать вылетела на окружную дорогу, соединяющую Коппер Фолз и Гринвилл, разогнавшись так, что машина перелетела через ограждение и свалилась в кустарник. Она умерла при столкновении. Она ехала слишком быстро. Была обдолбанной. Отец никогда мне об этом не рассказывал, но все дети в школе знали, и они были как раз в том возрасте, чтобы причинить этим боль. Это был захватывающий день в центральной школе Фолз, когда кто-то в пятом классе мисс Лайтбоди понял, что мое имя, Элизабет, рифмуется с «кристаллический мет».

Я помню двух полицейских штата, стоящих на откидных ступеньках снаружи, один за другим, и прижимающих к груди свои шляпы. Наверное, их учат в академии никогда не сообщать плохих новостей, не сняв шляпы. Мне интересно, снимет ли шериф Райан свою шляпу, когда сообщит моему папе, что я умерла.

Может, я все-таки не хочу рассказывать эту часть.

И я не хочу, чтобы вы подумали, что моя жизнь была такой уж плохой. Это не так. Мой папа меня любил, а это уже больше, чем могут сказать некоторые. Он дал мне сколько мог и ошибался по незнанию, а не из зловредности. Даже пьяным, а таким он бывал достаточно, он никогда не поднимал на меня руку и даже слова злого не сказал. Многие мужчины в моей жизни делали мне больно – черт, я вышла за одного, который почти ничего другого не делал, но папа не был одним из них. Дом на озере, где я умерла? Он купил его по дешевке у Тэдди Рирдона через год после гибели моей матери. Он купил его ради меня, чтобы отремонтировать и сдавать, откладывая деньги на университетское обучение, которое по его мнению я могла бы когда-то захотеть. Он на самом деле считал это возможным. Что я буду чего-то стоить, что бы там о нас ни говорили окружающие.