Никто, кроме нас - стр. 36

Думаю, мои глаза блестят только с Тиной.

Мой смысл жизни. Мой стимул жить дальше.

И что я скажу ей, когда она увидит Даниэля?

Нет. Она ни в коем случае не узнает о нем. Не узнает о своём отце.

Я отгорожу Тину от него любым способом. Как только Даниэль придёт в себя, он исчезнет из нашей жизни, как будто и не появлялся. Он никогда не узнает о Тине.

Только поэтому, как только выхожу из ванной, задаю Маттису единственный вопрос:

– Ты сможешь забрать Тину на несколько недель?

Сначала он удивился, но быстро понял и согласился. Пришлось будить Тину, объясняя, что придётся пожить у Маттиса, и я заберу её, как только улажу дела с работой. Малышка отреагировала спокойно. Прежней злости в фисташковых глазах больше нет. Маттис все уладил. Он помог собрать вещи, и ближе к шести утрам я открыла дверь, провожая их.

Маттис усадил Тину на детское кресло. Я крепко поцеловала её, пытаясь как можно сильнее обнять.

– Всего несколько дней. Я буду приезжать.

Малышка растянула озорную улыбку.

– Дядя Маттис обещал показать лошадок.

– Обязательно, – снова поцеловала дочь и повернулась к Маттису.

– Спасибо. Я…просто не могу, что бы она…

– Я все понимаю, – Маттис вновь обнимает меня, – Все будет хорошо.

– Он уйдёт, как только придёт в себя, – не знаю, говорю это ему или себе. Но мне нужно было выразить все вслух.

Даниэль уйдёт из моей новой жизни.

Я забуду этот день, как самый страшный сон.

Андреа

Как забыть о прошлом, если так тревожит

Но, душа, найди мне ту, что станет всех дороже

И когда я встречу вдруг тебя

Я пущу весь мир к твоим ногам

– Лети

(с) Elman

Обычно, когда Тина в садике, я была на работе. Когда она с Маттисом, я с ними, а когда в гостях у Леноры, всегда ошивалась в студии, танцуя в одиночестве. Чтобы мысли заполняла музыка и ничего больше.

Если говорить кратко, ещё никогда я не оставалась одна. В тишине. Белый шум вокруг, и только там…за дверью, где лежит моё прошлое, мирно издавал звуки монитор.

Наверное, только он, в данный момент помогал не сойти с ума.

Около тридцати минут просто сидела на кресле холла, гипнотизируя взглядом деревянную дверь гостевой комнаты, с момента, когда Найл и Нора ушли.

Прошлое, как старая кинопленка, воспроизводилось в голове.

Наши счастливый ночи на берегу моря. У виллы, которую подарил мне Даниэль. Разговор о детях, прошлом и слова любви. Первое признание. Казалось, такого никогда и быть не могло. Даниэль не мог быть человеком, которого я любила. Не мог быть отцом моей дочери. Его просто не было. Нас не было. Тех месяцев рядом с ним не было.

Легче все отрицать, нежели принять.