Никто, кроме нас - стр. 35
Когда машина скорой заворачивает на мой дворик, вижу, как на веранду выбегает Маттис. Он явно обеспокоен происходящем. Становится стыдно от того, что придётся ему сказать.
Да и что скажу?
«Слушай, мой бывший муж и отец моего ребёнка подстрелен. Сейчас он находится в комме. Ему нельзя в больницу, поэтому он будет жить у меня. Как тебе такое?»
Боже, это ужасно.
Машина Найла и Леноры припарковалась сразу после нас.
Найл и парамедик помогают вывезти Даниэля, аккуратно покатив в дом. Указываю на гостиную комнату, игнорируя красноречивый и шоковый взгляд Маттиса. Пока он не сказал ничего, кроме одного кивка, когда спросила спит ли Мартина.
Найл расставляет все препараты и аппараты. Комната, которая до этого полностью пустовала, теперь напоминала одну из больничных палат.
– Я останусь до завтрашнего утра, состояние все ещё нестабильное, – озвучил Найл, настраивая систему.
– Я… даже не знаю, как вас отблагодарить, – стою у порога, переступая с одной ноги на другую, не в силах подойти к Даниэлю.
– Я тут ни при чем, – пожал друг плечами, – Не могу оставить человека умирать, да и…Ленора, она дорожит вашей дружбой, – мужчина мягко улыбнулся, и я ушла, стремительно убегая от человека, что лежал без сознания в моем доме.
Маттис и Ленора сидели в гостиной, и как только прошла туда, первый резко привстал.
– Не знаю, что сказать, – поджал он губы.
Смогла лишь покачать головой.
– Я не могла оставить его умирать, – взгляд опустился в пол, и я чувствовала, как ломаюсь. Но Маттис поспешил на помощь. Он обнял меня, прижимая ближе и тихо шепча на ухо, что все понимает.
– Все пройдет.
– Я приму душ, – отстраняюсь, делая шаг назад.
Маттис кивнул, внимательно смотря в мои глаза.
– Ты же справишься, да? – он переживал, знаю.
Но сейчас, мне, как никогда нужно одиночество.
– Все будет хорошо, – выдавив из себя улыбку, скрылась в ванной комнате.
Как только закрываюсь на ключ, судорожно начинаю стягивать с себя вещи, впитавшие кровь Даниэля. Холодная вода пронзает каждую частичку кожи. Со рта вырывается вздох. Я дрожу, постепенно меняя температуру воды. С холодной до горячей, что пар затмил стеклянную кабинку.
Начинаю тереть кожу до скрипа. Словно это могло помочь смыть сегодняшний день. Вот я открою глаза и это окажется сном. Страшным сном, который вскоре забудется.
Нет Даниэля. Нет ничего.
Выйдя из кабинки, завернулась в полотенце и привстала перед зеркалом. Я часто делала это. Смотрела на себя, на свои шрамы, на свое лицо и глаза. Будто бы искала осколки прежней себя.
Шрамы больше не скрывала. Комплекса не было. Я приняла тот факт, что рубцы – часть меня. Часть моего израненного сердца. Моей жизни. А смотря на свои глаза, хотелось увидеть прежний блеск. Блеск, который так ярко засверкал рядом с Даниэлем и так быстро погас.