Никто, кроме нас - стр. 10

Хотя, какого хрена я сравниваю?

– Вышел с работы, сразу к тебе, – Маттис закрывает за собой входную, пока я разбираюсь с цветами, замочив их в вазе на кухне, – Соскучился, – рассматриваю цветы, стоя у столешницы, когда он подходит сзади, обнимая и целуя в шею.

Кратко улыбаюсь. Закрываю глаза, пытаясь расслабиться и принять тепло мужчины.

Моего. Мужчины.

Согласившись на эти отношения несколько месяцев назад, поняла: может быть, любовь – это не поток чувств, постоянное желания видеть своего мужчину, хотеть его, желать прикосновений? Возможно, любовь и есть то, что между нами с Маттисом? Тихие ужины, за которыми чаще всего говорит он, а я молча слушаю. Букет роз, бутылка вина, нежный поцелуй, который не осмелюсь продолжить, понимающая улыбка Маттиса. Он скажет, всему свое время, а я мысленно подумаю: когда же это время?

После фильм закончится. Я снова не осмелюсь сказать остаться. Он возьмёт пиджак, обнимет на прощание, кратко поцелует, скажет, что не стоит провожать и уйдёт, закрывая дверь.

Он будет тихо ждать, когда я привыкну. А я буду ждать, когда забуду другого.

Может это сработает, а может и нет. Сейчас, в тишине и спокойствии этих отношений, не хочется об этом думать.

– Как прошел день? – спрашивает Маттис за просмотром очередной серии «Доктора Хауса». Его рука лежит на моем плече, поглаживая, а взгляд устремлен в телевизор. Перед нами попкорн и содовая, как и всегда.

– Утром был урок у старшей группы, потом забрала Тину, – начинаю спокойно, закинув в рот соленую сладость, – Она сегодня поймала червяка, – тут Маттис весело усмехается, и я тоже, вспоминая хитрую усмешку дочери, – Довела до слез Софи, но в конце извинилась, подарив шоколад.

– Наверное это кризис четырёх лет. Такое есть в психологии, – глаза Маттиса загораются, в который раз доказывая, насколько он любит свою работу, – В таком возрасте у детей появляется потребность быть самостоятельными. Много перемен в желании и реальности.

– Да, возможно, – соглашаюсь, пожимая плечами.

Но я ведь прекрасно знаю, что это никакой не кризис. Мартина с рождения такая. Бунтарство в её крови. И сколько бы не приходилось отрицать, Тина – копия своего отца. Её характер словно скопировали и вставили с Даниэля. Судьба послала самое прекрасное в моей жизни, которое напоминало о самом ужасном.

– Хотел пригласить вас на ужин с Тиной. На выходных. Как смотришь? – уже стоя у порога и забирая пиджак из моих рук, предлагает Маттис.

– Почему бы и нет?

Маттис явно рад. С сияющими глазами он обнимает меня, целует и забрав ключи от машины, которую я одолжила сегодня, уезжает.