Никому никогда - стр. 7
Он так ласково на неё смотрел, что она в который раз убедилась, что сделала правильный выбор. Не то что когда-то давно.
В первый на сегодня салон Алису, как и обещал, привёз Миша. Её уже там ждала раздражённая мать. По дороге сломалась машина, и личный водитель госпожи Григорьевой-старшей отправился устранять проблему, хозяйке же пришлось добираться на такси. За последние лет пять она отвыкла от подобного – бизнес мужа не просто пошёл, а взлетел в гору, а к хорошему быстро привыкаешь.
– Я надеюсь, на тебе нет шерсти твоей недокошки? – поинтересовалась Елизавета Николаевна перед тем, как обнять дочь.
– Нет, – усмехнулась та и обняла её в ответ. – Шикарно выглядишь, мам.
– Я знаю. Но всё равно спасибо.
Ей всегда льстило, их с дочерью часто принимали за сестёр. В её сорок шесть ей давали от силы тридцать пять, а при удачном освещении и того меньше.
– Ладно, девочки, – обратилась она к работницам салона, – несите всё, что есть!
Первые два салона не оправдали надежд матери невесты. Зато в третьем случилось чудо: Елизавета Николаевна одобрила платье. С оговорками, но это нестрашно – главное, что выбор наконец был сделан.
– Ну, дочь, тебе хоть самой нравится?
Алиса моргнула, не сразу поняв вопрос. Мысли её унеслись в прошлое, и она едва замечала, что вообще примеряет. Как бы она ни старалась не думать о Кирилле, но перед глазами всё время всплывало его лицо.
– Дочь? Алиса!
Все наряды слились в её сознании в один, и о каком именно шла речь, она и понятия не имела.
– Да, конечно! – улыбнулась невеста. Что угодно, лишь бы больше не таскаться по опостылевшим салонам и довольно известным дизайнерам.
Перед последними Алисе было по-настоящему стыдно, ведь её мать не особо стеснялась в выражениях, если ей что-то не нравилось. А не нравилось ей почти всё, по крайней мере, когда это касалось свадьбы единственной дочери. И Григорьева-младшая мечтала, чтобы вся эта чехарда поскорее закончилась и, став госпожой Ворониной, Алиса смогла бы вернуться к спокойной жизни. Уж Миша об этом точно позаботится.
– Нужно это отметить, дорогая! – сказала Елизавета Николаевна, когда со всеми формальностями было покончено, и платье в своём единственном экземпляре отныне принадлежало Алисе Георгиевне Григорьевой. Кое-что всё-таки нужно было подогнать по фигуре, поэтому в кратчайшие сроки обещались сшить новое, а это, дабы они никому и никогда больше не досталось, уничтожить, но это уже мелочи. – Только сначала мы тебя переоденем. Не пойдёшь же ты в ресторан в этом!
Алису более чем устраивал собственный наряд, но спорить с мамой стоило слишком многих нервов, и сейчас явно была не та причина, чтобы препираться. К счастью, в этом районе располагалось множество бутиков, а в маминой сумочке – безлимитная карточка. По-хорошему стоило бы сперва пообедать, хотя обеденное время давно прошло, но аппетит к Алисе так и не вернулся, а Елизавета Николаевна сидела на очередной диете, прописанной ей звёздным диетологом, согласно которой с десяти утра до шести вечера ничего, кроме чёрного кофе, зелёного чая и красного вина, нельзя. Алиса попыталась убедить маму, что это полнейшая чушь и что таким образом можно скорее в больницу загреметь, нежели добиться тела мечты. В общем, получилось как всегда: её проигнорировали.