Николай Самохин. Том 2. Повести. Избранные произведения в 2-х томах - стр. 53

Тюнькин изловчился и ткнул меня сапогом в зубы…

Рассказы из сборника

Блондинка на букву «Л»

1967 г.

КРАЙНОСТИ

В магазине висел большой лозунг: ПОКУПАТЕЛЬ ВСЕГДА ПРАВ!

– Килограмм сахару, – попросил я и кивнул. – Новое в обслуживании?

– Да, – сказал продавец.

– М-гу… – я посмотрел на дрожавшую стрелку – Вы меня обвесили… на триста граммов.

– Так точно, – немедленно согласился продавец и досыпал сахару.

Весы показывали кило триста.

– Вот теперь правильно, – сказал я.

– Кушайте на здоровье! – улыбнулся он.

– Все продавцы жулики, – заметил я, принимая кулек. – Вы не согласны?

– Боже упаси! – воскликнул он. – Целиком разделяю ваше мнение.

Меня задело. Я вернулся от двери и сказал:

– Сегодня восьмое марта.

– Истинная правда! – согласился продавец.

– А завтра будет первое января.

– Как пить дать, – подтвердил он.

– Ну, знаете! – сказал я. – Пригласите директора!

Пришел директор.

– Вам не кажется, – спросил я, показывая на лозунг, – что здесь допущен некоторый перегиб?

– Правда ваша, – быстро сказал он. – Допущен.

– Более того, это непроходимая глупость!

– Абсолютно верно! – поддакнул директор. – Дальше ехать некуда.

– Уберите, – посоветовал я.

– Есть, – щелкнул каблуками директор. – Уберем!

Назавтра лозунг убрали.

– Пожалуйста, килограмм лапши, – попросил я.

– Можно, – сказал продавец и бросил на тарелку две четырехсотграммовые гирьки.

– Стоп! – заволновался я. – Здесь нет килограмма.

– Протри очки! – рыкнул продавец. Я протер. Гирьки не увеличились.

– Имейте совесть! – сказал я. – Это нечестно!

– Граждане! – закричал продавец. – Видели вы такого нахала?! Он обозвал меня ворюгой! За что, граждане?!

На шум выбежал директор. – Эге! – сказал он. – Да ты пьяный, голубчик. А ну, ребята, крути ему руки!.. Продавец кинулся на меня. Я слегка толкнул его в грудь. Он двинул меня под микитки. Свидетели нашлись с той и другой стороны.

«Золотую середину» определил народный судья.

– По десять суток! – сказал он.

ДОБРЫЕ НАМЕРЕНИЯ

Борщ был отличный. Шницель – обворожительный. Пирожки сами таяли во рту. После настоящего черного кофе я откинулся на спинку мягкого стула и, преданно глядя в глаза официантке, сказал:

– Принесите книгу предложений.

Я специально не сказал «жалоб и предложений», чтобы она не заподозрила меня во враждебных намерениях. Я готов был даже произнести «книгу благодарностей», но, к сожалению, в названии этого документа такого слова не было.

– Зачем? – упавшим голосом спросила официантка.

Я интригующе улыбнулся и сказал, что хочу сделать некоторую запись. Официантка, обиженно гремя тарелками, убрала со стола и ушла. Через несколько минут она вернулась в сопровождении полной дамы в шуршащем накрахмаленном халате. Дама оказалась старшим администратором зала.