Николай Самохин. Том 2. Повести. Избранные произведения в 2-х томах - стр. 27
– Боже мой! – простонала вторая. – Куда спасатели смотрели!
– Хороши спасатели! – возмущенно фыркнула первая дама. – Да вы знаете…
И тут она рассказала действительно жуткую историю. У одного профессора, отлично знакомого даме, эти спасатели украли молодую жену. Подплыли на четырех лодках, сказали два слова и – с приветом.
– Вообразите себе, эта нахалка, когда ее нашли, не захотела вернуться. Профессор, понятно, камень на шею и…
– В море?! – ахнула вторая.
Первая скорбно опустила глаза.
Через полчаса дамы обнаружили, что все их знакомые, знакомые знакомых, соседи и сослуживцы либо утопленники, либо безнадежно травмированные морем люди.
Тогда, достав платочки, они приступили к родственникам.
– Свояченица моего двоюродного брата, – всхлипнула первая дама, – утонула, бедняжка, среди белого дня, при полном безветрии, в двух метрах от берега…
– Дорогая, я вас понимаю, – сказала вторая. – Недавно мы схоронили шурина дяди по отцовской линии – не догадался защемить нос, когда нырял за крабом, и вот, пожалуйста…
– А люди едут к морю, – вздохнула первая дама. – Рассчитывают поправить здоровье.
– Безобразие! – решительно сказала вторая. – Не санатории здесь надо строить, а крематории.
К вечеру дамы, наконец, утонули. Первую хватило судорогой. Вторая забыла, что находится под водой, и глубоко вздохнула.
На Черноморском побережье стало как-то безопаснее.
ОН НАЧАЛ ПЕРВЫЙ
В нашем дворе дрались двое мальчишек. Один лежал на земле, а второй сидел на животе у поверженного и старался выковырнуть ему глаз. Господи, до чего же скверные пошли дети! Ведь вот в наше время все было по-другому. Нет, конечно, мы тоже дрались. Но все-таки глаза не выковыривали. Откуда в них эта жестокость? Ишь, что делает, негодяй, – схватил за волосы и стучит головой об землю. А второй тоже хорош – нечего сказать! Изловчился и укусил верхнего за палец.
– Да разнимите их! – сказала соседка из четвертого подъезда. – Вы же мужчина.
Ну, я растащил мальчишек, хотя у них, наверное, есть отцы, и это не мое дело.
– Ты зачем ему глаз выковыриваешь? – сказал я верхнему. – У-у, варвар!
– А что! – крикнул бывший верхний. – Он первый начал! – И пнул бывшего нижнего.
Нижний прицелился и плюнул верхнему на подбородок. И началось…
Я оттрепал их за уши, заставил помириться и пошел домой. Жена встретила меня слезами.
– Брыкин опять вымазал дверные ручки олифой! – рыдая, сказала она.
– Ах, так! – прорычал я и выхватил из кармана нож. Я побежал на кухню, отрезал шнур от брыкинской плитки, неслышно подкрался к дверям его комнаты и прочно закрутил их, использовав скобки для висячего замка.