Николай II без ретуши - стр. 20

Он жил там в полном одиночестве, и единственным его развлечением являлось сметение снега с крыши домов. Доктора полагали, что холодный горный воздух подействует на его больные легкие благотворно. Мы спали в комнате при открытых окнах при температуре в 9 градусов ниже нуля, под грудой теплых одеял. Георгий Александрович знал о моей любви к его сестре Ксении, и это, в соединении с нашей старой дружбой и общим интересом к военному флоту, сблизило нас, как братьев.

Мы без устали беседовали, то вспоминая наше детство, то стараясь разгадать будущее России и обсуждая характер Никки. Мы надеялись, что Император Александр III будет царствовать еще долгие годы, и оба опасались, что полная неподготовленность Никки к обязанностям Венценосца явится большим препятствием к его вступлению на престол в ближайшем будущем.

Из воспоминаний Александра Александровича Мосолова:

Когда Александр III заболел нефритом и болезнь приняла опасный оборот, великий князь Михаил Николаевич, как старейший член семьи, имел разговор с государем. Он указал, что болезнь может кончиться трагически, а так как наследник еще не женат, то могут создаться нежелательные осложнения. Государь выразил согласие на брак цесаревича и поручил Михаилу Николаевичу с ним об этом переговорить. Николай Александрович категорически заявил, что он любит принцессу Алису и ни на ком другом жениться не желает. При посредничестве великого князя было поручено согласие императора на этот брак. Время до бракосочетания и сама церемония прошли в атмосфере последних дней жизни и кончины Александра III.

Из воспоминаний великой княгини Ольги Александровны, записанных Й. Ворресом:

…когда Царская семья прибыла в Ливадию, выяснилось, что ехать никуда нельзя. Состояние Государя стало угрожающим.

«Всякое движение причиняло ему мучительную боль. Папа́ не мог даже лежать в постели. Ему становилось немного легче, когда его подвозили в каталке к открытому склону, откуда он мог видеть олеандры, сбегающие по склону к берегу моря». (…) Государь умирал, и врачи ничего не могли предпринять, лишь каждый день назначали новую диету. Всегда с недоверием относившийся к наркотикам, Император отказывался от всяких болеутоляющих лекарств. «Однажды, – проговорила Великая Княгиня Ольга Александровна, – я сидела на табурете рядом с его креслом. Неожиданно Папа́ прошептал мне на ухо: „Деточка моя милая, я знаю, что в соседней комнате есть мороженое. Принеси его сюда, только так, чтобы никто тебя не заметил“». Девочка кивнула головой и на цыпочках вышла из комнаты. Она знала, что доктора запретили отцу есть мороженое. Но знала и то, что ему страсть как хочется отведать его. Она бросилась за советом к миссис Франклин.