Никаких принцев! - стр. 46
Мадам Венга, та самая, которую я после вызова демона приняла за ученицу, мученически вздыхает, закатывает глаза, потом достает из-под стола книгу в розовой обложке с ярким сердечком и вся погружается в хитросплетения романтического сюжета.
Под землей, уверен Вейл, горгулья охотится на зайцев. Зеркало удивленно моргает, но выдает зайца. Вместо того чтобы бежать, тот быстро-быстро передними лапами, похожими на кротовьи, роет нору, а потом ввинчивается в нее ушами вперед.
– Звезды! – шепчет кто-то из девочек в переднем ряду и отъезжает от зеркала вместе с партой.
Дамиан продолжает увлеченно рисовать. Я тяну шею, но за его рукой ничего не вижу. Хм, может, обидеться? Что еще за секреты?
Но тут Вейл переходит к сакраментальному: пожравшая земляного зайца горгулья собирается спариваться с другой горгульей. Вейл воодушевляется, и я понимаю, что градус бреда сейчас достигнет критической отметки.
На поднятый вверх открытый на нужной картинке учебник Вейл реагирует не сразу. Он щурится, вглядывается… Потом отмахивается и продолжает нести чушь.
– Что ты делаешь? – удивленно шепчет, отвлекшись от художественной самодеятельности, Дамиан.
Перелистываю учебник на картинку покрупнее.
– Пытаюсь подсказать. Я уже не могу это слушать!
Дамиан глядит на зеркало у Вейла за спиной и хмыкает:
– Бесполезно.
Учительница тем временем дочитывает свой роман до какой-то неприятной сцены, морщится – и я быстро убираю учебник. Наверное, ее любимые герои поссорились.
Закрыв роман, мадам Венга поворачивается к зеркалу, ахает и снова открывает книгу. Правильно, даже поссорившиеся герои лучше брачного периода горгулий.
Вейл, явно севший музе на хвост, продолжает нести такой бред, что даже зеркало за его спиной не всегда справляется с визуализацией.
– Забавно, – шепчет Дамиан, возвращаясь к своему рисунку. – Он почти точно описал, как выглядит и ведет себя мариинская землекопка.
Я знаю только Мариинский театр, поэтому удивленно поднимаю бровь. Дамиан тянется к моему учебнику.
– Вот.
– Убери. – Землекопка действительно похожа на горгулью в исполнении Вейла. – А что ты рисуешь?
– Ничего, – тут же отзывается Дамиан, но я успеваю заметить, что рисунок напоминает его подвеску, с которой Дамиан, кажется, никогда не расстается.
Песок в часах, отмеряющий длительность ответа, наконец пересыпается весь, и Вейл получает свою заслуженную двойку. А потом кто-то из девочек – никак их всех не запомню – выходит к зеркалу и быстро исправляет Вейловы художества. Вейл вздыхает («Так же хорошо все было!») и тем временем делает девушке знаки: кажется, приглашает ее в лунную рощу к соловьям. Девушка хмыкает, но соглашается.