Никаких принцев! - стр. 27
В мертвой тишине мы с Ромионом смотрим друг на друга, и взгляд принца на этот раз какой-то… странный. Кажется, я чего-то еще не знаю. Потому что если до этого он на меня смотрел просто как на дуру-лягушку, то теперь – как если бы эта дура-лягушка попыталась сожрать его вместо комара.
Но проходит пара мгновений, и принц снова возвращается в свою скорлупу уверенного-умного-взрослого мальчика.
– Вам, ваше высочество. Зачем это нужно вам.
– Мне? Как ты хорошо объяснил…
– Вы, – спокойно поправляет принц. – Вы объяснили.
Я сжимаю руки за спиной так, что ногти больно впиваются в кожу. Вы? Правила вежливости здесь насчет «вы» и «ты» такие же, как в моем мире, насколько я знаю. И этот малютка-принц только что очень изящно провел черту между ним и мной. И, судя по всему, между мной и всем классом.
– А может, мне еще на колени каждый раз перед тобой падать? Или ниц сойдет? – выплевываю я. И тоже смотрю на него, как на комара. Невкусного, худого комара. Я тоже умею опускать взглядом ниже плинтуса.
Но тут за окном оглушительно звенит колокол. И сразу после него мадам Мелинда как ни в чем не бывало говорит:
– Конец урока. Домашнее задание вы получили – все свободны. Хорошего вам дня. Розалинда, задержитесь, пожалуйста, на минутку.
– Я хотела бы извиниться, – говорит она мне, когда все уходят. – Я никак не думала, что на этот вопрос вы не сможете ответить. Он ведь, – она запинается, – напрямую вас касается.
Я смотрю в окно. Там действительно большой, идеально круглый пруд с маленьким фонтанчиком посредине: лягушка в короне, подняв голову, изрыгает струи воды. Лягушка очень похожа на меня.
– Мне бы не хотелось, – продолжает мадам Мелинда, – чтобы вы начинали ваше знакомство с классом с такого неприятного эпизода. И раз это моя вина…
– Да ладно вам, – снова невежливо перебиваю я, не глядя на нее. – Как будто это что-то значит. Как будто есть хоть малюсенький шанс, что они меня полюбят.
– Простите, Розалинда, я вас не понимаю. То, как к вам относятся другие, в ваших руках…
– В моих руках? – я все-таки поворачиваюсь к ней. – Вы хотели сказать, лапах? Перепончатых, – я поднимаю руки. – Таких, как я, не любят никогда. Что бы я ни делала.
Какое-то время мадам Мелинда молча смотрит на меня. Потом качает головой.
– Вы не правы, Розалинда. И мне бы хотелось вам помочь.
– О, вы найдете влюбленного в меня принца? – сладенько спрашиваю я. И уже нормальным голосом: – Не нужно. Его не существует. Мадам Мелинда, я могу идти?
Она качает головой, потом достает из воздуха небольшой свиток.
– Возьмите это в библиотеке. У вас были удивительно нерадивые наставники, что грустно, потому что мне кажется, вы можете больше, чем мяться у доски с глупым видом, отвечая на простой вопрос.