Никаких принцесс! - стр. 41
Ага. Кажется, мы потихоньку приближаемся к той проблеме, из-за которой я здесь. Всего-то надо было разок двинуть парня подсвечником.
– А можно подробнее? Желательно с того места, где я должна умереть.
Вейл смотрит на меня – с подсвечником наперевес, – вздыхает, и уже не чарующе совершенный – обычный парень (хотя, признаю, внешность у него экзотическая) кивает в сторону неприметной дверцы:
– Идем, покажу.
… – Сначала я предупреждал каждую, чтобы она просто не заглядывала в эту комнату. Давал ключ и требовал, чтобы она им не пользовалась.
– Ну ты и садист.
Вейл смотрит на меня и вздыхает:
– Как скажешь – что бы это ни значило. Так вот, я давал ключ, а потом уезжал в школу. Девушки были довольны – я их из бедных в основном брал. Они жили во дворце, купались в роскоши – и всего-то за это нужно было не открывать дверь, к которой мой маг прикрепил это… проклятие. Но каждый раз, когда я возвращался – всегда, абсолютно всегда, даже когда я давал не тот ключ, – они уже были здесь. – Вейл грустно кивает на круглую залу без окон, пыльную и очень скромно украшенную деревянной резьбой на панелях у потолка… и полную хрустальных гробов. Их так много, что многие стоят друг на друге – в три ряда, а у порога уже растет четвертый. – Это было раньше. Сейчас проклятие стало еще сильнее: несчастной красавице удается продержаться со мной только до полуночи, а потом, если я ее не поцелую, у меня на руках остается ее тело. А если поцелую, то – вот, – он снова указывает на гробы.
– Печально. – На мгновение мне становится любопытно: он всех этих красавиц только целовал или… Настолько любопытно, что я даже собираюсь спросить. А потом встречаюсь с Вейлом взглядом и понимаю, что нет, мне неинтересно. Совсем.
И глаза его черные, как угольки на лице, мне не нравятся!
Совсем.
Кажется, это снова начинается: его очарование.
Я дышу глубже и пытаюсь себя отвлечь. А в голове бьется мысль: утром я на мужчин так же действовала? Хотя нет, они все очень живенько мне в любви признавались, а не соловели штабелями мне под ноги.
– Послушай, а в школе… – «у тебя есть такая же комнатка?» я спросить не успеваю, Вейл перебивает:
– А в школе проклятие не действует. Собственно, оно нигде не действует, кроме Ниммерии. И да, я знаю, что ты сейчас скажешь – я бы сбежал отсюда уже давно, но моя мама – вон она, кстати, в первом ряду лежит… И не надо на меня так смотреть, она просто поцеловала меня на ночь! А потом, – голос Вейла вздрагивает, и я против воли смотрю на пыльный гроб. – Вот поэтому я вынужден постоянно возвращаться в этот опостылевший дворец. Теперь и вовсе каждый вечер – подписывать горы бумаг, танцевать на балах, выбирать себе очередную… жертву и…