Ничья - стр. 33
Риг стиснул зубы, и Елена остановилась. Ее маленькая ладошка застыла возле пупка лельхая. Привратница сосредоточилась на лице раненого.
— Ой, простите, я сделала больно? — Она искренне переживала, и это Рига почему-то порадовало. Даже почти примирило с нынешним состоянием. Таким, что встань лельхай вертикально, вполне мог служить вешалкой для тяжелых вещей. Крючок однозначно бы выдержал.
— Нормально, дальше я сам, — от греха подальше остановил ладошку привратницы Ураган. Рука Елены в его пальцах казалась такой нежной и маленькой, такой теплой и приятной на ощупь… Воображение опять подводило древнего. Он ярко представил, как начнет посасывать пальцы привратницы, каждый по отдельности, вместе и по очереди. Затем положит ладонь девушки себе на ширинку, чтобы освободила то, что рвалось наружу…
Смешно это, наверное, будет выглядеть. Расстегнула — а спортивные плавки задраны и из них торчит мощный стояк.
Риг слабо зарычал и приподнялся на локте.
— Все нормально, — произнес, выпуская руку Елены. — Иди. Дальше я сам обработаюсь.
— Эм… — Она приподнялась и мялась, даже не подозревая — насколько в опасности. Эротические фантазии не отпускали древнего, крутились в голове, отзывались в паху. Еще немного — и он перестал бы справляться с инстинктами. Начал приставать, укладывать, уговаривать… — Я… С вами все будет нормально? То есть… Спасибо за то, что спасли… меня и Захара от страшной смерти…
В животе Рига приятно потеплело, в груди очень непривычно екнуло. Спасибо, что спас…
Вот же дурочка! Нашла за что благодарить его! Еще бы голова кричала ногам спасибо за то, что уносят от неприятностей!
— Нормально все! — прохрипел Риг, вставая с кровати и разминаясь.
— Ну как же… Вы меня почти не знаете… И чуть из-за меня и сына не погибли…
Взгляд: пытливый и недоуменный, такой притягательный, словно омут… Два куска янтаря, подсвеченные солнцем.
— Я же предлагал помощь и защиту. Считай это авансом, демонстрацией намерений. — Он сам плохо понимал — что такое несет.
Регенерация запустилась на полную катушку, боль и зуд отступили почти окончательно, и желание усиливалось с каждой минутой.
И все усугублялось двусмысленной ситуацией. Одни, в комнате Рига, рядом с кроватью… Почти как в фантазиях лельхая о привратнице.
Риг чувствовал себя матерым воином рядом с чужим, невероятно мощным оружием. Так и хочется схватить, опробовать, присвоить лишь потому, что силен, ловок и быстр. Но сдерживают условности, традиции, правила. Лена… Елена… Лена… Елена… Ее имя менялось для Рига ежеминутно. От синтетически-официального, сурово-отстраненного до нежного, что хочется шептать на ушко и смаковать, произнося по слогам.