Ничья - стр. 40
Лакшери-пирожковая Некрашевича была устроена по всем стандартам тяжелого люкса: пафосно-элегантный интерьер в металлико-молочных оттенках, чудаковатая кухня, вышколенные халдеи, топ-куртизанки на входе и соответствующий всем параметрам контингент, что по списку своих регалий даже Бурерожденной Дейенерис намекал бы, что у нее слишком короткий перечень титулов, чтобы находиться среди подобного венценосного бомонда. Соответственно, здесь был дресс-код. И что же можно испытать, войдя в просторное, давящее пафосом помещение, отмахнувшись от белозубой гейши, автоматом этот жест проглотившей (его правильно сделать надо, у гейш условный рефлекс на такие команды), и окинув взглядом наполовину заполненный зал, узреть в нескольких метрах от входа стол, занятый расслабленно развалившимся на диване человеком. В белых кроссовках, белых джинсовых шортах и белой футболке, короткий рукав которой открывал черное переплетение тематик тату почти во всей красе. Я видела Марка второй раз и в нем снова была сокрушающая монотонность цвета и одна контрастная деталь. На этот раз обыграно по другому, а эффект тот же – от него очень трудно отвести взгляд, и дело уже совсем не в его одежде.
Марк был не один, что заставило меня остановиться. Компанию ему составляли еще трое, двое из которых придерживались регламента светского лука, а третий, тот самый русоволосый, сидевший рядом с Марком на презентации, вновь полупридерживался. Кэжуал темно-синяя сорочка, рукава асучены до половины предплечий, черные фитбрюки. И стильненькие браслетики на кисти, поочередно пожимающей руки двум вставшим солидным и самого серьезного вида дяденькам, которым, парадоксально по деловому улыбаясь, кивал Марк.
Остановившись в нескольких метрах от их стола, скрытая за полуширмой из кристаллов Сваровски, нахлобученных в артхаусном беспорядке (читай: в стиле абстракционизма. Современные дизайнеры так оправдывают эту херобору, порожденную ленью), на стекло с напылением серебра (хероборным), но зная Некрашевича – серебрянки, да и в стразах от Сваровски я была не совсем уверена, скорее это стекляшки от какого-нибудь Хунь Сунь Вынь, неутомимого трудяги подпольного китайского стеклянного заводика. Некрашевич любитель экономить на детальках. Наэкономил же себе на металлургическом комбинате шотландское поместье.
Бросила взгляд на часы - ну да, приехала на пятнадцать минут раньше обозначенного Марком часа. Видимо, тут время встреч было распланировано и моя очередь еще не настала.
Терпеливо дожидаясь, пока солидные дяденьки отойдут от стола, оглянулась вправо и назад. Там, в зоне, где была граница, отделяющая основной зал от вип-тусовочных захолустий, прежде действительно была стеклянная стена, только закрашенная серебрянкой интенсивнее. Сейчас ее не было и стояла скучная ширма. Взгляд зацепил лицо мужика, сидящего за столом, ближним к входу в вип-закутки и мои губы едва не искривила улыбка, когда я в нем узнала Борю, бывшего помощника и фаворитного подсоса Рэма, которого он протолкнул в администрацию на… кхм, рыбное место, и теперь тягал через него инфу, расширяя свои паучьи сети еще и в рыбной промышленности.