Ничего особенного (сборник) - стр. 28
– Идея…
– Бутылочку и банку шпрот. – Федя усовершенствовал идею.
– Духи! – растолковал Никитин. – Как же я сам не догадался…
Перед прилавком парфюмерного магазина стояла одна только женщина, но Федя, не умеющий ждать в очередях, отодвинул ее плечом.
– Простите, – извинился он. – На самолет опаздываем.
Женщина посмотрела на Федю в вигоневой старушечьей кофте, потом на Никитина в изысканном замшевом пиджаке, и на ее лице проступили следы усилий: видимо, она пыталась объединить этих двоих в одну компанию, но у нее не объединялось. Женщина пожала плечом и отошла от прилавка.
– Скажите, пожалуйста, какие у вас самые лучшие духи? – спросил Никитин у продавщицы.
– «Тройной» бери, «Тройной», – подсказал Федя.
– «Клема», пятьдесят рублей, – ответила продавщица.
– Сколько? – не поверил Федя.
– Пятьдесят, – невозмутимо повторила продавщица.
– Что? Да за такие деньги я сам в коробочку залезу!
– Вряд ли купят, – усомнилась продавщица, оглядывая Федю с ног до головы, со спортивных кед до потертой макушки.
– Вам платить или в кассу? – спросил Никитин.
– В кассу.
Никитин подошел к кассе. Федя устремился следом.
– Не балуй ее, Женя. Не балуй. Она тебе потом на голову сядет. Бери «Тройной». Все из одной бочки. Поверь…
– Она арфистка, – произнес Никитин и поднял палец.
– Артистка… – с пренебрежением повторил Федя. – Знаю я их. Им черную икру и брильянты подавай. А где ты ей брильянты возьмешь? Ты кем работаешь?
– Математик.
– И я математик. Вот и считай…
Никитин тем временем расплатился, отдал чек и получил «Клема» в изумрудной коробочке.
Федя понял, что дело сделано и уже ничего нельзя переменить.
– Красиво, – похвалил он. – Обмыть надо.
Ресторан «Гавана» был оформлен изнутри всевозможными циновками, деревяшками, с учетом латиноамериканского фольклора. Сплошные экзотические занавески полностью скрывали широкий Ленинский проспект за окном, и у Никитина было впечатление, что он не в Москве, а в Гаване.
Певица пела по-испански «Бессаме мучо», что значит «целуй меня больше».
– Сколько прекрасного заложено в людях, – философствовал Никитин. – Взять хотя бы нас. Ведь мы же совсем не знакомы. А как вы ко мне отнеслись… С каким участием…
Федя скромно подвинул Никитину тарелку с салатом.
– Или вот, – продолжал Никитин, поставив локоть в тарелку. – Валерий Феликсович – член-корреспондент. Член четырех королевских обществ! Я его спрашиваю: подходит галстук? А он мне пиджак дал. А почему? Потому что он по-настоящему интеллигентен. Ведь что такое интеллигентность? Это не количество знаний. Сейчас все всё знают. Настоящая интеллигентность – это доброжелательность! Каждый человек прекрасен до тех пор, пока он не докажет тебе обратное. Вот мы с вами, в сущности, не знакомы. А вы проявили ко мне доброжелательность: время теряете, слушаете меня. Потому что вы – по-настоящему интеллигентный человек.