Ничего они с нами не сделают. Драматургия. Проза. Воспоминания - стр. 84
ВЛАДИМИР. Имя!
ТОЛСТОЙ. Вхожу к ней, вбегаю, влетаю, как камень, пущенный из пращи. «Теперь от меня вы не ускользнете!»
ВЛАДИМИР. Имя!
АЛЕКСЕЙ. Уймись. Любопытство – грех. Разве не видишь, что это тайна?
ВЛАДИМИР. Не вижу. Он мечтает открыться.
ТОЛСТОЙ. Ты прав, студиозус. Какая тайна? Нет тайны. Софья Андреевна Миллер.
АЛЕКСЕЙ. Вон что! Супруга конногвардейца.
ТОЛСТОЙ. То-то и горе.
АЛЕКСЕЙ. Я его видел. Мужчина усатый до невозможности.
ВЛАДИМИР. Ну что ж из того? Наш сам-с-усам.
ТОЛСТОЙ (охватив голову руками). Что за женщина. Наважденье какое-то…
АЛЕКСЕЙ. Боюсь, что он уж больше не наш.
ТОЛСТОЙ (как бы декламируя). Да, братцы, это так, я не под пару вам.
АЛЕКСЕЙ. Все кончено, стишки сочиняет.
ВЛАДИМИР. И сколь же надменная строка!
ТОЛСТОЙ. Как знать, возможно, что из нее однажды родится что-нибудь путное, и вы увидите, прохиндеи, – она не надменна, она горька.
АЛЕКСЕЙ (брату). Я говорю тебе: худо дело.
ВЛАДИМИР. Да что ж худого? Не в первый раз.
ТОЛСТОЙ. В последний.
ВЛАДИМИР. Полно тебе…
ТОЛСТОЙ. В последний.
1851 год. Начало марта. Светает.
СОФЬЯ. Скоро и утро.
ТОЛСТОЙ. Софи, прислушайтесь. Кап-кап. Вот и весна стучится.
СОФЬЯ. И слезки роняет.
ТОЛСТОЙ. Да, но от счастья. Сызмальства для меня этот звук – как благовест. Нужды нет, что обманывал.
СОФЬЯ. Вы очень доверчивы?
ТОЛСТОЙ. Но потом, когда убегало красное лето, я чувствовал неподдельное горе. Подлая осень, а там и зима. И вновь я жил до первой капели.
СОФЬЯ. Вы счастливы наконец?
ТОЛСТОЙ. Я счастлив.
СОФЬЯ. От смены сезона?
ТОЛСТОЙ. Нет, дорогая. Теперь мне любая погода мила. И ветер и сырость – мне все едино. Теперь мы – одно.
СОФЬЯ. Так разве бывает?
ТОЛСТОЙ. А разве отныне вы не моя?
СОФЬЯ. Послушайте, я хочу быть понятой. Став вашею, я не стала иной. Я такова, какова я есть. Внезапно раствориться в другом возможно в очень бездумной юности. Сейчас я, к несчастью, взрослая женщина.
ТОЛСТОЙ. Я много вас старше, однако ж смогу – отныне быть не только собою.
СОФЬЯ. А это заблужденье, мой друг.
ТОЛСТОЙ. Нет, жизнь моя, ошибки нет. И это не значит – себя утратить.
СОФЬЯ. Но что вы знаете обо мне?
ТОЛСТОЙ. Все знаю, хоть ничего не знаю.
СОФЬЯ. Самонадеянный граф Толстой! Вот я бы хотела узнать вас больше.
ТОЛСТОЙ. Извольте, я расскажу вам все. Однажды я родился на свет. К несчастью – на исходе лета. И жил, ожидая вас.
СОФЬЯ. Натурально.
ТОЛСТОЙ. А вас между тем все нет как нет.
СОФЬЯ. И оттого, что вы заждались, вы бонвиванствуете усердно. И любите женщин, и вас они любят…
ТОЛСТОЙ. Где ж любят?! Любит одна лишь мать.
СОФЬЯ. О ваших подвигах много толков. К чему бы вам вздохи? А это правда, что с детства вы дружны с цесаревичем?