Ни слова правды - стр. 9
И снова у меня появилось чувство, что вот-вот и ясность появится, и пойму я что-то важное, необходимое.
Но тут в пакете успокаивающе брякнуло, в другой руке обнадеживающе хлюпнуло – захотелось выпить. Как мыслью – так и делом: завернул в скверик, сел на скамейку, отхлебнул водочки, надолго припал к пластмассовому жбанчику с пивком, хрустнул огурцом, прошуршал чипсами, оторвал у воблы плавник.
Стало хорошо, прям тут бы и остался, что ни говори: на кухне, у Витьки, душновато. А тут хоть и скамейка мокрая – я пакетик подложил, хоть и моросит, все равно – свежо и приятно, прямо Себастьяном Пирейрой[20] себя чувствуешь, только брезентовой шляпы не хватает.
Припал я снова к живительному роднику: бутылочка – жбанчик, буль, хрусть, мац, чмок – Аллиии-луйяяя!
Захотелось про Рунет и т. д. снова помыслить. И тут Рунет сам пришел ко мне в виде все тех же стражей порядка, только уже местного разлива: без копий и кольчуг – зато с резиновыми палками, с прыщами и скукой на лицах.
Сложения патрульные были отнюдь не богатырского – трое совершеннолетних доходяг в бушлатах не по размеру.
Материализовались они из вечернего тумана, как мне показалось, с легким шипением.
Из уважения к читателю я не стану приводить полностью нашу беседу, скажу только, что добрые отношения между нами как-то сразу не заладились и сами собой свелись к выяснению нехитрых истин и отстаиванию сторонами определенных принципов существования.
Причем вышеупомянутые стороны не проявили должной гибкости и толерантности и свели диспут к банальной драке, которая окончилась вызовом подкрепления и применением специальных средств (наручники). Без ложной скромности скажу, что надеть на меня эти самые специальные средства милиционеры смогли только отрядом из двадцати человек[21], и то только потому, что применили перцовый газ, а у меня на него аллергия: из носа течет и глаза слезятся.
Произошел небольшой обмен любезностями, с моей стороны выраженных во фразах, далеких от перлов русской словесности, но достаточно живописно изображающих происхождение моих визави, их сексуальные предпочтения и биологические особенности; с их – матерной невнятицей, совершенно лишенной, на мой взгляд, фантазии и чувства меры.
Ессно, что закончилось все клеткой, которую люди называют «обезьянником» или «задержкой» в зависимости от того, какую социальную нишу занимают и есть ли на этой нише решетка.
Не знаю, стоит ли описывать хамство власти предержащей или вонь, исходящую от «товарищей по несчастью», – кто сталкивался с машиной правосудия, может и сам живописать все эти прелести, присовокупляя услышанное от других, а то и вовсе – выдуманное. Для тех, кто не сталкивался, настоятельно не рекомендую, поверьте на слово – ничего хорошего там нет, всячески старайтесь избегать подобного опыта. Скажу лишь, что после трудного дня я рухнул на нары, по-местному «шконка», и заснул.