Ни слова маме - стр. 10
– Боуи, нельзя! На место, – закричала я.
Пес ушел. Я перевела взгляд на сына.
– Кхм… – прокашлялась я. Почему так переживаю? Не понимаю, что говорить и как вести себя. Мои проблемы с памятью здесь ни при чем. Все, что связано с Хадсоном, я отлично помню. Просто сын вырос, отсюда все неудобство. Стал мужчиной, которого я почти не знаю. Последние пять лет мы почти не общались. За целый год перекинулись парой-тройкой слов, и то когда было нужно Хадсону. Его номер у меня есть, но когда набираю, абонент почти всегда недоступен – заблокирован из-за нехватки средств или еще почему-то. Месяц назад он мне позвонил и рассказал, что его бросила девушка, выставила за дверь. И тут же предупредил, что теперь позвонит не скоро. Не зная, чем помочь, предложила несколько месяцев оплачивать ему телефон. Я чувствовала себя все хуже – не хотелось, чтобы наша с ним связь прервалась. Рада, что хоть как-то помогла, иначе вряд ли бы он сегодня приехал.
Мы подошли к столу, и вдруг поняла: а я ведь даже не знаю, пьет ли сын вино. На всякий случай взяла бутылку, предложила налить.
– С удовольствием, – ответил он.
Энтузиазма в голосе не услышала, но я рада, что он не отказался. Из напитков в доме больше ничего нет. Даррен любил крепкий алкоголь: виски, джин, еще порой мог порадовать себя пивом, я же пью только вино, да и то нечасто.
Раньше я пила почти ежедневно и больше всего любила коктейли, но когда Даррену, крепко подсевшему на алкоголь, поставили рак печени, я завязала. Лишь недавно стала позволять себе иногда выпить. Так я себя успокаиваю.
Из морозильной камеры достала лед. Загудел холодильник. Налила каждому по полбокала вина темно-бордового цвета. Похоже, нам обоим не помешает выпить. Надеюсь, чувство неловкости пройдет.
Я села; скрипнул стул. Хадсон уселся напротив и сделал глоток вина. За раз он осушил почти весь бокал, это напомнило мне времена, когда он был маленький. В считанные секунды он залпом выпивал стакан апельсинового сока и за пару укусов съедал целый сэндвич.
Откинувшись на спинку, я попробовала вино. Во рту остались терпкие нотки.
– Не стоило заморачиваться, – сказал Хадсон. – Я бы мог что-нибудь заказать.
Его слова прозвучали грубо, но я знаю, он не хотел меня задеть. Будь на его месте Кендра, это точно был бы укол в мою сторону: она бы припомнила мне все те блюда, что я не приготовила им в детстве. Уверена, Хадсон просто за меня волнуется.
– Не переживай. Мне в радость накрыть на стол, – ответила я, а потом, подмигнув, добавила: – А то забуду еще, как это делать.
Сказав так, разнервничалась: неподходящая шутка. Глупая.