Незолушка, или Любовь в секс-шопе - стр. 12

– Привет.

– Мы с утра на дачу. Внезапно у нас с Витей совпали выходные, – мама с умилением посмотрела на папу, а я с трудом сдержала смешок.

Парочка из них сейчас выходила что надо. Безгранично мужественный папа в шлеме и изящная мама в шляпке и мохнатых тапочках-собачках.

– Понятно.

– Жаль, что ты на учебе будешь.

Руки потянулись ко рту, чтобы вырвать мне язык примерно в тот же момент, в который с губ слетели слова:

– У меня выходной завтра. Звонила староста, англичанки не будет, – кажется, последние звуки я уже истерично провизжала, но это было уже неважно. Только что я собственным ртом угробила единственную реальную возможность отдохнуть!

– Это же чудесно! – в тот же момент в один голос пропели родители и тут же убежали назад в комнату, видимо, в поисках не менее стильного головного убора и для меня. Мы же семья все-таки.

Через пару минут, правда, мама вернулась, быстро сообщила о том, что у нас появился новый сосед, а потом отправилась восвояси, оставив нас с Ксероксом вдвоем.

Тяжело вздохнув, посмотрела на кота, который выглядел еще несчастней меня.

– Тебе хотя бы картошку сажать не придется! – буркнула, показывая, что мой уровень печали все же гораздо выше, а потом поплелась к себе, стараясь радоваться тому, что есть несколько часов для того, чтобы поспать.

А с утра начался полноценный апокалипсис, по крайней мере, именно так он должен выглядеть в моем понимании. Кажется, всю ночь родители провели, старательно разрушая квартиру, потому что даже добраться до ванной было весьма проблематично.

На самом деле нечто подобное происходило каждый год. Наверное, можно было даже специальный термин придумать. Что-то типа сезонной дачной миграции. Весной мы вывозили половину квартиры в деревню, а осенью волокли все это добро назад. О глубоком смысле сего действия я даже не пыталась задумываться, как, в принципе, и возмущаться.

До последнего сопротивлялся лишь Ксерокс. Мама искала его уже около пятнадцати минут, но все было безуспешно ровно до тех пор, пока я не заметила кончик хвоста, торчавший из-за занавески на кухне.

Кота, конечно, сдала, потому что страдать вдвоем все-таки веселей, хотя теперь при первой же возможности стоило написать предсмертную записку, потому что в том, что Ксерокс будет мстить, даже не сомневалась.

К половине десятого утра я была загружена в лифт в компании двух сумок и коробки, которая была совершенно неподъемной, однако маму это не останавливало.

– Неси к машине, – сказала она, после чего нажала на кнопку, и створки дверей захлопнулись.

– Отлично… — пробубнила я себе под нос, осматривая вещи.