Незнакомка с родинкой на щеке - стр. 9
Одеваться, разумеется, все равно пришлось – ждали соискательниц на место кухарки, и выбирать ее намеревалась я сама. Да так, чтобы не промахнуться, как с Катей. Потому я нарядилась построже, стянула волосы в простой узел и решила быть важной серьезной дамой – из тех, про которых с уважением говорят, что они весь дом держат в ежовых рукавицах.
Девяти еще не пробило, но кандидатки уже толпились у парадной: я полагала, именно это собирается сказать Никита, когда, деликатно постучав, он заглянул в гостиную.
– Лидия Гавриловна, разрешите доложить… – он помялся и мотнул головою назад, в сторону передней, – барышня там, что вчерась приходила – сызнова у дверей топчется.
Я разволновалась. Вот уж не думала, что увижу ее еще раз. Уточнила:
– В передней?
– Никак нет, – Никита придирчиво поглядел на зеркальную вставку в двери и с дотошностью принялся полировать ее рукавом сюртука, – на улице покамест. В окно я ее увидал. – Потом перевел хмурый взгляд на меня и добавил веско. – Видать, поджидает кого-то.
Иногда у меня бывало подозрение, что Никита, бок о бок проживший с Ильицким уже лет десять как, сам ревнует его и ко мне, и к разным девицам, его требовавшим и непонятно откуда взявшимся. Вот уж у кого точно «особенные отношения», так это у них двоих.
Но Никита говорил спокойно и взвешенно, а я медленно закипала. Не ответив, я решительно направилась в переднюю, схватила первую попавшуюся накидку и спустилась вниз по лестнице.
Незнакомка стояла на другой стороне улицы, как раз у витрины господина Гамбса, одетая в тот же наряд, что и вчера. Ветер трепал короткую вуалетку, и она больше мешала, нежели скрывала ее лицо.
– Снова вы?! – не здороваясь, с вызовом упрекнула я. – Ежели Евгений Иванович до сих пор не ответил на ваше письмо – очевидно, что ему не о чем с вами разговаривать! А поджидать его вот так, на улице… право, имейте же хоть толику самоуважения!
Но снова я смешалась, видя в ее глазах застывшие слезы. Пожалуй, я чересчур груба с нею.
– Должно быть, у вас к нам дело? – спросила я уже мягче. – В таком случае, я настаиваю, чтобы вы прошли в дом, и за чашкою чая мы могли бы поговорить.
Незнакомка слабо качнула головой:
– Очевидно, вы не знаете о делах мужа. Мне нечего вам сказать, а вы едва ли сможете помочь мне.
Голос звучал до того обреченно, что я не нашлась, что ответить. А она, утерев нос платком с той же буквой «Н» на уголке, продолжила:
– Я думаю, вы хороший человек, – решила она отчего-то, чем поставила меня в тупик окончательно. – И защищаете его, потому как действительно не знаете, какое чудовище ваш муж. Бегите от него, милочка. Бегите, пока не поздно.