Нежность - стр. 111
Впоследствии Никанор по стопам родителей не пойдет – поступит в Институт иностранных языков. После его окончания, в конце 90-х, устроится на работу в фирму «Фольксваген», но затем уйдет оттуда и откроет собственное дело.
В июле 2008 года Никоненко и его 34-летний сын Никанор едва не погибли. Они мирно спали в своем загородном коттедже на Валдае, когда некий злоумышленник бросил в распахнутое окно бутылку с зажигательной смесью. Вспыхнул пожар. К счастью, негодяй промахнулся и бутылка угодила на балкон. Однако огонь моментально распространился на большую территорию, и, пытаясь потушить его, Никанор сильно пострадал – у него оказались обожжены кисти рук.
Общими усилиями отца и сына пожар все-таки удалось потушить. В милиции по факту поджога было заведено уголовное дело, но оно ни к чему не привело – злоумышленника так и не нашли. И это при том, что подобный поджог не единичный: три года назад точно так же подожгли коттедж соседа Никоненко – актера Гоши Куценко.
После этого случая Никоненко принял решение продать свой коттедж. Покупателем стал состоятельный товарищ актера. Часть средств от продажи дома Никоненко потратил на производство сериала «Аннушка», над которым актер работает вот уже несколько лет, но все никак не может закончить из-за финансовых проблем.
Отметим, что сын Никоненко Никанор окончил режиссерские курсы и стажировку проходит именно на фильме своего отца – на «Аннушке». Под чутким руководством родителя сын снял одну из серий. Однако пока его главное достижение в том, что он подарил своим родителям внука (он родился в июле 2007 года), которого назвали в честь отца Сергея Никоненко Петром.
Юрий НИКУЛИН
Первая любовь случилась у Никулина в шестом классе. Предметом его поклонения стала девочка из его же школы – небольшого роста, худенькая, со светлыми, аккуратно подстриженными волосами. По счастью, она дружила с девочкой из его дома, поэтому наш герой мог видеть ее почти каждый день. Правда, она о его чувствах к ней не догадывалась. Ю. Никулин вспоминает: «Разговаривала она со мной так же, как и со всеми остальными ребятами из нашего класса. Я все чаще стал разглядывать себя в отцовское зеркало и страшно переживал, что голова у меня какая-то продолговатая, дынькой, как говорила мама, – а нос слишком большой. Таким я казался себе в тринадцать лет…
Когда я перешел в другую школу, мы перестали с ней видеться, но каждый день я вспоминал ее. Со всевозможными хитростями узнал у одной из девочек ее номер телефона и один раз позвонил. Но, услышав резкий голос ее отца, бросил трубку на рычаг.