Нежное сердце - стр. 17
Если, вызвав ее к себе в кабинет, Цезарь не собирался сообщить ей об увольнении, то теперь он сделает это без колебаний. Сердце Грейс упало.
Да, но кто же тогда изображен на единственной фотографии, стоящей на письменном столе? Очевидно, этот кто-то занимает очень важное место в жизни Цезаря, так как он не походит на эмоционального человека, который заставляет свой стол различного рода фотографиями.
Не о том она думает. Как ответить на вопрос?
– Это самое правдоподобное объяснение того факта, что молодой, богатый и поразительно красивый мужчина в расцвете сил не фотографируется с прекрасными женщинами, которых он впоследствии укладывает к себе в постель… – Грейс оборвала себя, поняв, что таким объяснением она не улучшила, а, наоборот, усугубила сложившуюся ситуацию. – Не могу поверить, что я произнесла это вслух, – потрясенно выдохнула она.
– Могу вас заверить, что вы произнесли это вслух. – И снова Цезарь не знал, как ему следует вести себя с особой, которая, судя по всему, привыкла говорить все, что думает. То ли ему действительно стоит уволить ее и положить конец всему этому, – и к черту восхитительный мусс! – то ли рассмеяться, то ли перебросить через колено и хорошенько отшлепать.
– А вам не приходило в голову, что подобных фотографий не существует, потому что я владею значительным количеством средств массовой информации? – поинтересовался он.
– Нет, никогда, – с кривой улыбкой пробормотала Грейс. – Означает ли это, что женщины все-таки ходят за вами табунами?
– Может, стоит напомнить вам старую истину: чтобы сказать что-либо вслух, сначала надо подумать? – предостерег ее Цезарь.
Грейс отвела взгляд в сторону:
– Прошу прощения.
Цезарь кивнул, принимая извинение:
– Итак, вы считаете меня поразительно красивым мужчиной, находящимся в расцвете сил, так, мисс Блейк?
Щеки ее запылали как маков свет.
– Да, – чувствуя себя крайне неловко, призналась Грейс.
Цезарь переменил позу, скрестил руки на груди и понял: он испытывает удовольствие оттого, что мисс Блейк явно чувствует себя некомфортно.
– Да, меня еще никто никогда так не характеризовал. Поразительно красивый мужчина, находящийся в расцвете сил, – медленно и со вкусом произнес Цезарь.
– Вы перестанете это повторять? – не выдержала Грейс и совсем уж невпопад спросила: – Родни где-нибудь поблизости?
– Вы спрашиваете, потому что боитесь, что он отведет вас в лесок и прикончит там?
– Именно!
И Цезарь не выдержал. Он рассмеялся.
Грейс недоверчиво смотрела на него, чувствуя, как этот густой мужской смех вызывает в ней сильное желание. Ее бросало то в жар, то в холод, волны страсти накатывали одна за другой, соски набухли, в низу живота появилось влажное тепло. Это было одновременно и самое приятное, и самое неприятное чувство из всех испытанных когда-либо Грейс. Ощущения доставили ей удовольствие. Но мужчиной, вызвавшим их, оказался непонятный Цезарь Наварро.