Нежная помощница для сурового врача - стр. 15

Я, конечно, всё поняла потом. Много позже. Но сейчас была в недоумении. Сейчас… Сейчас я всё ещё продолжала болеть прошлым, возвращающимся ко мне в ночных кошмарах. Как сегодня, например.

Мне снился его смех. Мне снились его глаза. Мы были на кухне. Мы всегда там были в этом кошмаре.

- Я тебя просто порежу, - улыбался он так сладко, даже по-доброму. Я так хорошо знала эту его улыбку, я её так любила всё это время… И что теперь? – Просто порежу, немножко, тебе даже понравится…

- Дэн, перестань, пожалуйста, - тихо шептала я, лежа на таком холодном полу – этот пол, он был ледяным, он всегда был таким ледяным. Даже сквозь сон моя память мне возвращала этот холод, который я не забуду никогда.

Кровь теплая, липкая, и этот холодный пол принимает её струйки с какой-то алчностью. Струйки растекаются, сплетаются, одна с другой – паутина. Я в паутине. Попала к пауку, и мне не выбраться.

- Я так люблю тебя, Варечка… Варя, моя любимая… - Боль была обжигающей, лезвие ножа скользило от моего запястья к локтю, потом переместилось к ребру.

- Денис, пожалуйста, - начиная плакать навзрыд, умоляла я. – Прошу тебя, перестань….

- Не ори – я уже сказал. - Его серые глаза, казалось, потемнели, стали какими-то черными, точь-в-точь, как его волосы, которые некогда были каштановыми. Он весь был словно грифельный. – Ты же знаешь, меня это раздражает.

Я зажмурилась. Боль меня драла на части, разрывала. Агония, агония, всё плыло перед глазами… Запах алкоголя – меня тошнило от него, запах алкоголя меня душил. Потолок старой шестиметровой кухни расплывался перед глазами.… Удушающая боль стала невыносимой, и всё вскоре пропало.

Я открыла глаза, в слезах вжимаясь в подушку. Меня трясло, холодный пот, озноб – все смешалось, моё тело будто бы не принадлежало себе. Волны ужаса все ещё окутывали моё сознание, перетекали из одной в другую.

Я не сразу нашла в себе силы, чтобы сесть на кровати и включить ночник. Я посмотрела в сторону окна – осенние ветки покачивались на ветру, где-то слышался шум визгливых машин, небо было серым, предрассветным.

С большой неохотой, я выбралась из-под теплого одеяла и, едва покачиваясь, направилась на кухню. Таблетку, стакан воды… Стакан ледяной воды. Я сунула руку под футболку и провела пальцем по шраму между ребрами – кривому, длинному. Затем, посмотрела на запястье – там до локтя тянулась тонкая линия. Третий был на шее – крестообразный, кривой.

Я закрыла глаза, и солёные слёзы потекли по щекам. Ещё стакан воды. Я осмотрелась вокруг, стараясь отвлечься. Эта квартира на втором этаже кирпичной пятиэтажки когда-то принадлежала моему дедушке. Дедушка давно умер, и родители долгое время сдавали квартиру. Мы с ними жили в соседнем доме, в двушке. Когда я поступила в мед, родители продали свою квартиру, купили участок и теперь вполне счастливо жили в своём домике в деревне недалеко от подворья Покровского монастыря в Подмосковье. Я любила их дом, часто приезжала к ним в гости. Мне родители, предварительно сделав ремонт, отдали дедушкину квартиру. В ней я, правда, поселилась всего два года назад… После окончания меда я уехала на оплачиваемую практику в большой свежеотстроенный медицинский центр в Солнечногорск, и там познакомилась с… ним, с Денисом. Он был душой компании, любимец всех сотрудников центра. Девчонки его обожали, и были уверены, что после его последнего недавнего расставания со своей зазнобой, по которой он так сильно страдал, Денис точно не станет вдруг заводить отношения.