Нежна и опасна - стр. 57

— Нра­вит­ся, ког­да те­бя тро­га­ют здесь?

Я не зна­ла, что от­ве­чать. Вро­де бы я де­воч­ка по вы­зову и дол­жна изоб­ра­жать аф­ри­кан­скую страсть и сто­нать от удо­воль­ствия, но я не по­нима­ла, в ка­кой мо­мент это де­лать и нуж­но ли оно во­об­ще. Ва­силий Ива­нович по­сове­товал вес­ти се­бя ес­тес­твен­но, как обыч­ная де­вуш­ка. Ну, ес­ли так, то я ре­шила ска­зать прав­ду:

— Нет, мне не нра­вит­ся.

— А здесь? — он по­щеко­тал меж­ду гу­бами ни­же. — Ты поль­зу­ешь­ся там­по­нами во вре­мя ме­сяч­ных? Или у те­бя ещё не бы­ло ме­сяч­ных?

Его го­лос ста­новил­ся всё бо­лее вкрад­чи­вым и елей­ным, а си­ту­ация ста­ла по­ходить на сце­ну из филь­ма ужа­сов. Я ду­мала, это бу­дет неч­то вро­де пор­но­филь­ма, но, ка­залось, я по­пала в ру­ки мань­яка-пе­дофи­ла.

— Я не поль­зу­юсь там­по­нами, — вы­дави­ла я.

— Слиш­ком уз­кая ды­роч­ка? Дай-ка я пос­мотрю.

Он от­тя­нул лас­то­вицу тру­сиков и раз­дви­нул склад­ки ко­жи. Я сжа­лась как мог­ла. Ко­неч­но, это не по­мог­ло. Он снял с ме­ня тру­сы, тол­кнул спи­ной на кро­вать и ши­роко, до бо­ли в мыш­цах, раз­вёл но­ги. Я ощу­тила его тя­жёлое ды­хание на про­меж­ности. Ка­жет­ся, он и прав­да раз­гля­дывал «ды­роч­ку». Его паль­цы тро­гали, щи­пали и рас­тя­гива­ли ма­лые по­ловые гу­бы. А по­том он лиз­нул ме­ня мок­рым прох­ладным язы­ком.

В тот мо­мент мне за­хоте­лось уй­ти. Я дёр­ну­лась, но он при­давил ме­ня к пос­те­ли. Щёл­кну­ла кры­шеч­ка от че­го-то, он ска­зал:

— Вдох­ни это глуб­же, ко­тёнок.

И я втя­нула но­сом рез­кий аро­мат пе­рез­ревших пер­си­ков.

Че­рез нес­коль­ко се­кунд мыш­цы рас­сла­бились, и я ощу­тила, как в ва­гину впол­за­ет что-то боль­шое и твёр­дое. Ва­силий Ива­нович не сов­рал, бо­ли поч­ти не бы­ло. Толь­ко чу­довищ­ное рас­пи­рание и на­пол­не­ние внут­реннос­тей чем-то чу­жим и не­нуж­ным.

21. 21. Страшно и неуютно

На­вер­ня­ка у это­го ГД бы­ли же­на и де­ти. На­вер­ня­ка они лю­били его и ува­жали. Ес­ли бы они уз­на­ли о том, чем за­нимал­ся их отец с де­вуш­ка­ми, выг­ля­дящи­ми млад­ше сво­его воз­раста, что бы они по­дума­ли? Что это я его соб­лазни­ла? Что это яот­ветс­твен­на за по­хоть, ко­торую он ис­пы­тывал?

Жан­на во всем ви­нила ме­ня.

И я мог­ла её по­нять. Ес­ли бы я уви­дела в этих спис­ках имя Мол­ча­нова, я бы то­же ужас­ну­лась, а ведь я да­же не бы­ла его не­вес­той. У ме­ня с ним во­об­ще ни­чего не бы­ло. Но пред­став­ляя, что он пе­рес­пал с кем-то из нас, — до­пус­тим, с Ви­кой, — я ис­пы­тыва­ла укол рев­ности, оби­ду и стой­кую неп­ри­язнь к той, что раз­дви­нула пе­ред ним но­ги. А в мо­ём за­пущен­ном слу­чае — ещё и жгу­чую за­висть.