Нежданное счастье - стр. 21
А вот сам, между прочим, к своему семени равнодушен и ни разу не попробовал на вкус. Я однажды прямо его спросил: «Брезгуешь?» Он помялся и кивнул. Ах, так?! Но не заставлять же его. Хотя не понимаю. Сперма – благородный напиток, хранилище жизни у человеческой цивилизации. Если каждый сперматозоид превратится в человека – это будет крупный мегаполис, где не окажется ни одного (если только не близняшки будут) одинакового человека. И у всех разные характеры, мировоззрение, фигура, отпечатки пальцев – ну, разве не гениально придумано? Бесценный уникальный материал, а Толя его боится попробовать. В этом он, конечно, ханжа. Как мне в рот кончать – так пожалуйста, как ему – фу, ни за что.
Ничего, когда-нибудь я сумею его убедить. Как ласково говорю, а? Меня бы кто вот так же уговаривал. Увы, но нет. В моем случае всё было очень грубо и прямолинейно. Я бы даже могла называть это изнасилованием, если бы не одно маленькое, но очень важное обстоятельство: в ту ночь, когда меня лишили невинности, я испытала дикий по остроте оргазм. И это значит: не всё было так плохо во время моего неожиданного дебюта.
Состоялся же он в армии, куда я угодила по собственной воле. Сразу после школы подписала контракт, окончила курсы и стала работать поваром в одной далекой воинской части. А что мне ещё было делать, сироте? Мать с отцом умерли, когда была совсем маленькой, едва пять исполнилось. Мне говорили потом, что в тот год в нашем селе человек десять не стало. Какая-то лихорадка из Африки, диким чудом занесенная в саратовскую степь.
Даже карантин объявляли, никого не выпускали и не впускали, а местных заставляли маски себе трикотажные шить и только в них, если кому в магазин надо или на почту, выходить. По ночам – комендантский час, по улицам – патрули военные. Если встретят кого – принудительно домой, а парочку пьяных мужиков так отколошматили саперными лопатками, что тем долго пришлось отлеживаться. Может, тогда мне военные так понравились? Сильные, смелые, строгие.
Угодила я на воспитание к родной (младшей) сестре моей мамы, Анастасии. Была она женщина добрая, хотя у самой трое дочек. Но те уже были взрослые, школу окончили да в город уехали, в областной центр. Потому ей одиноко было, а тут такое вдруг. Ну, и стала меня воспитывать, как родную. Когда же решила пойти в армию по контракту, тётка помогла собраться в военкомат, поцеловала, обняла и перекрестила на прощание.
***
– Толя… не торопись, пожалуйста, куда ты несешься? – шепчу, снова вернувшись в реальность.
– Я… уже скоро… извини… ты такая горячая и тугая внутри…