Незавидный жених - стр. 5
Глаза девушки на минутку потемнели, подбородок упрямо вздёрнулся: ну да, сильная и независимая женщина, а кто ж ещё? Мужик на ней жениться не захотел, из универа из-за беременности срочно пришлось переходить на заочку, чтоб и работать, и учиться, и ребёнка одной поднимать, с работы уволили непонятно за что (да ни за что!), зато сегодня – дочке уже десять, Ирке всего тридцать, и празднуют они с подружками не день её рожденья, как она охраннику наврала, а день открытия своего турагенства. И всё теперь у Ирки будет хорошо, просто обязательно, – "Ой, девочки, моя любимая песня, пойдёмте скорей танцевать, пойдёмте!" Музыка – это единственное, что всегда спасало и помогало держаться на плаву, особенно, когда можно врубить басы на полную, а это было возможно, с учётом маленького ребёнка в доме, в очень редкие счастливые моменты. Зато в клубе упругие волны подхватили хмельную Ирку и понесли…
Ирка сама не заметила, как пространство вокруг расступилось – она танцевала совсем одна на пустом танцполе, другие девушки топтались хищной стайкой вокруг неё, неодобрительно поглядывая куда-то в сторону, парни стояли вторым кругом и кажется, ждали, чем всё это представление закончится. Нет, новенькая определённо хороша, но постоянные клиентки это тоже видят, и им это явно не нравится. У входа на танцпол, многозначительно сложив руки на груди, встали охранники, всем своим видом показывая своему постоянному контингенту, что, как бы там кому-то ни хотелось, сегодня драки здесь не будет. Во всяком случае, в общественных местах. Огромный шкаф, пустивший сюда Ирку с подружками, задумчиво играл бровями, продумывая, что он будет делать, если драка будет в женском туалете. Нет, он за время работы повидал, конечно, всякого, но не идти ж за этой новенькой туда сразу – вроде как-то некрасиво, но и каждая секунда промедления с этими пираньями, уже предвкушаемыми вкус свежей крови, может обернуться большой бедой. Девки-то даже вид не пытаются делать, что им до новенькой нет дела! Зря пустил сюда эту гуппёшку, ой, зря…
* * *
"Чья это?" – внезапно раздался над ухом амбала знакомый фальцет: это постоянный клиент клуба, Соловей, пришёл, по своему обыкновению под раздачу – когда девчонки уже разогрелись: напились, натанцевались, и эндорфины, пульсирующие в крови в такт басам музыки, требуют такой же ритмичной плотской любви.
На самом деле этот прожигатель жизни – контрабас из ближайшей военной части: служил срочку, да и остался по контракту, а Соловьём его прозвали за неожиданно высокий и мягкий для его суровой внешности тембр голоса, да так приросло прозвище, что имени никто уже и не помнил. Да с таким характером для него это, наверное, и к лучшему, а то бы девки завалили командование части жалобами на его поведение, не достойное защитника отечества. Но сейчас охрана так была рада и Соловью, и его бедовой репутации, что дружно выдохнула и просветлела лицами: "Новенькая, ничья. Забрал бы ты её отсюда, Соловей? Смотри, как наши акулы уже хвостами бьют и пузыри пускают? Поймают где в тёмном углу, не уследим – и клубу проблемы, и девчонке! Жалко, красивая, да и беззубая ещё совсем, сразу видно, не справиться ей с нашими прожжёными…"