Незапертая дверь - стр. 19
– Нет, мам. Так я не хочу. Сама росла без отца и знаю, какие комплексы испытывают и мать, и ребенок. Должна быть семья. И прошу тебя! Пожалуйста, больше не возвращайся к этой теме!
Чемоданов встретился на ее пути через четыре года. До этого были легкие, необременительные и короткие отношения. Но ни разу Катю не зацепило.
Итак, Чемоданов. Ну и фамилия! Да из-за одной фамилии ни о чем серьезном и думать смешно – мадам Чемоданова, как вам? Госпожа Чемоданова. Верка называла его Саквояж: «Ну что? Как там твой Саквояж?»
Чемоданов был среднего роста и с очень спортивной фигурой – широкие плечи, красивая, в кубиках, грудь, красивые руки и чуть кривоватые «кавалеристские» ноги. Все понятно, бывший военный. В общем, производил впечатление человека серьезного и устойчивого. Кстати, свое увольнение из армии он прокомментировал скупо: «Так получилось». И про свою службу Чемоданов никогда не рассказывал.
Он вообще был не из болтунов. Говорил скупо и по делу – мачо и настоящий полковник.
– Срачо, – мрачно бурчала Верка, – вечно тебя тянет на таких! Темные лошадки загадочности нагоняют. Был у нас один загадочный. Может, хватит? И вообще, Кать! Может, хватит проколов? Хватит быть лохушкой? Надо нанять частного детектива и все разузнать! Все-все подробности: где бывает, с кем, что за семья, что в прошлой жизни: бабы, жены, дети, включая внебрачных. Ты меня поняла? Умоляю, денег на это не жалей! А то снова будем ставить свечки за упокой! – Хотя… Уж лучше такой зануда, как Чемоданов, чем веселый бездельник мотоциклист или американский интеллектуал, большой специалист по Достоевскому…
Конечно же, Веркино назидание Катя проигнорировала, еще чего не хватало!
Но Чемоданов правда казался странноватым. Например, был он жестким вегетарианцем, а к любым фанатическим проявлениям Катя, а особенно Верка, относились с большим подозрением: здоровый мужик и без мяса? Ну точно придурок!
Как истинный вегетарианец, Чемоданов не носил ни кожаных, ни меховых вещей, только синтетику.
Ладно, все это можно было бы пережить.
А вот его маниакальную чистоплотность пережить было трудно.
Катя отнюдь не была неряхой, но тут! Какой-то ужас: белые носки к белым, темные к темным. Белые кроссовки Чемоданов стирал раз в неделю. Рубашки крахмалил. Кастрюли надраивал так, что в них можно было смотреться как в зеркало и даже, глядя в них, накрасить ресницы.
– Не мужик, а робот! – возмущалась Верка. – И как с таким жить? А если ты не помоешь посуду, что тебя ждет? Нет, Кать, это не шутки! Ты уточни!
Мама, тихо вздыхая, смотрела на Катю глазами больной собаки.