Незабудки для Эйлин - стр. 11
– Нет! Нет! Нет!
Кажется, и Джерард обезумел, как эта ненастная ночь – потрясая топором, он решительно бросился следом, безжалостно проламываясь сквозь подлесок, ломая и круша всё на своём пути.
Он сражался с Лесом, словно с полчищем врагов. Из срубленных ветвей брызгал не сок, а кровь – в бледных вспышках молний Джерри различал пурпурные капли на своих руках. Деревья охали и стонали, когда безжалостное лезвие сдирало кору с вековых стволов.
Тёмная тень внезапно снова преградила путь охотника, и он бросился вперёд с гневным рыком, вскинув над головой смертоносный топор.
О, как же он сейчас жаждал вонзить это острое лезвие в надменное лицо сида! Пусть Джерри и не видел этого лица, но знал наверняка, что тот смотрит с презрением. И смыть эту спесивую гордыню можно лишь кровью…
Джерард не успел нанести удар. Внезапно его руки и ноги оказались связаны путами, он затрепыхался, как рыба в сети, рыча от злости и бессилия. Ветви и травы Зачарованного Леса оплели его тело, заключив в ловушку, и сколько не рвался охотник, держали крепко.
А ещё тянули в разные стороны…
Джерри взвыл мучительно, теперь уже от боли – ещё несколько мгновений, и эти сучья просто разорвут его на части, пронзят насквозь, прорастут сквозь плоть и рёбра.
– Смерти ищешь, человек? – усмехнулся безжалостно сид. – Что ж, ты её нашёл…
Джерард уже ничего не мог ответить, лишь заорал ещё громче от невыносимой боли.
Вот и всё! И дочь не спас, и сам навсегда останется под сводами Зачарованного Леса, и даже похоронить его будет некому. Джерард зажмурился – не хотелось в последний миг своей жизни видеть перед собой ненавистного сида.
Но уже через мгновение он снова распахнул глаза, когда совсем рядом отчаянно прозвенел такой родной голос:
– Нет, Рей, не надо! Отпусти его!
***
5. 5 Тринадцать лет назад…
Джерард
– Лиа!
На несколько коротких мгновений Джерард забыл про собственную боль, и про ненависть, и про то, что он сейчас на волосок от смерти. Он больше не замечал проклятого фейри. И, стыдно сказать, даже страх за Эйлин на миг покинул сердце охотника…
Один взгляд на неё, и она заполнила собой весь мир, и в душе не осталось места для чего-то ещё.
Она сияла в сумраке ненастной ночи белизной кожи, яркой медью шёлковых локонов, золотой вышивкой на дивном сидском платье, каких никогда не знали и не носили женщины Нокдагли.
И даже яростно бьющие с небес струи дождя не смели коснуться её волос, одежды и дивного тела. Она казалась летним закатным солнцем рядом с жуткой тёмной фигурой злобного сида.
Незабытый за три года огонь былой страсти взвился со дна души, опалил изнутри так, что дыхание перехватило.