Нейтральной полосы нет - стр. 13
Глава вторая
«Ясно», – сказал Борко, когда незаконнорожденный рублик, завернутый в марлю, спрятался в кармане Вадима. На самом же деле, все еще весьма неясно. Все начальство подозреваемого уверено в его невиновности так же твердо, как Вадим с Бабаяном в его вине.
Очень желательно было сделать обыск на квартире. По расчетам Вадима, обыск должен был дать вещественные доказательства, улики прямые и неопровержимые. Но все-таки расчет мог и не оправдаться, и тогда не только бесполезно будет травмирован человек, но и горой станет за своего работника очень высокопоставленное начальство.
Совсем другое дело, если сначала получить признательные показания, а уж на их основании брать санкцию на обыск.
Лежит на столе не особо толстая папка – «Уголовное дело № такой-то… Том первый». Иногда их много набирается, этих томов…
Вадим приехал сегодня в Москву с поездом не 7.30, как обычно, а 6.45. Галя заметила, что скоро он не только в дни дежурств, а и во все прочие будет ночевать в управлении. Но говорила она без раздражения, без той обреченности, с какой обычно отзывались о своей судьбе многие жены работников милиции. Что и говорить, Галина молодец. Без нее было бы много труднее.
В половине девятого в управлении еще тихо, еще не выстроилась у подъезда вереница машин со шторками и без шторок. В безлюдной тишине вестибюля выступают от стен мраморные, до потолка, плиты. На них золотыми строчками звания, отчества, имена. Одна – в память погибших на войне. Такие есть во многих учреждениях. Другая – погибшие при исполнении служебных обязанностей. Таких в гражданских учреждениях не встретишь.
Когда Вадим после окончания института пришел сюда, в нижней части второй доски мрамор был чист. Вадим остановился перед доской и почему-то страшно удивился, увидев в начале первого столбца вертикальной шеренги свою фамилию, вернее, фамилию и инициалы отца. Он испытал тогда странное чувство близости, доверия к этому большому дому, ко всему, что его здесь ждет.
И еще. Было ощущение, что мрамор и золотые строки на нем – памятник прошлому, в котором все неизменяемо, уже не связано с живыми. А в чистом правом углу плиты всегда останутся видимы серо-голубые прожилки.
У Вадима была цепкая зрительная память. Он привык, проходя через вестибюль, замечать эти прожилки.
Но, помнится, в том же году было вырезано на мраморе еще одно имя. И еще… Мрамор этот жил.
Вадим предъявил знакомому постовому милиционеру многажды знакомый пропуск. Вместе с постовым его приветствовали с фотостенда лучшие люди управления, в том числе и начальник его третьего следственного подполковник Владимир Александрович Бабаян, ради встречи с которым Вадим и приехал сегодня пораньше.